— Саяна, тебе достаточно сказать одно только слово, и ты не будешь тут рабыней.

— Уйди, я уже слышала это и не раз. Но я лучше буду рабыней, чем стану твоей женой.

— Я скажу матери, чтобы давала тебе ещё больше работы.

— О чем ты, я и так без остановки выполняю приказы твоей матери, если будет больше, я просто лягу и умру.

— Ты знаешь выход, Саяна, — он смотрит на мои плечи жадным взглядом голодного зверя.

Нет, я не хочу быть его женой. И поэтому, каждый день, после целого дня работы, вымученная, я поднимаюсь сюда только для того чтобы снова и снова понимать, никогда не стану женой этого человека, даже если откроется небо и все, кто там есть, попросят меня о таком одолжении.

Марк с его бесконечными приставаниями ненавистен мне. Он не уродлив, а, можно даже сказать, что красив. Но его красота никак не трогает меня, а жестокое сердце не притягивает. Его поступки хитрые и гадкие. Если говорить просто, Марк очень плохой человек. И он мне отвратителен.

Всякий раз, когда пытаюсь представить себя за ним замужем, меня передергивает от омерзения. Как бы я себя не уговаривала, как бы ни желала облегчить себе жизнь, замуж за Марка я не пойду. Никогда.

Он снова потянулся, хотел прикоснуться и схватить, но я оттолкнула его руку. Он полез другой, я удирала по ней.

— Пропусти, Марк, я хочу спать, — уставшая, я всё-таки нахожу в себе силы отталкивать его.

— Сначала ты согласишься, а потом спи, сколько хочешь.

Хотела пройти, но он обхватил меня сзади и прижал к себе. Я начала вырываться, бороться, но он крепко держит и надежда высвободиться тает с каждой секундой. Силы покидают, ещё немного, он добьётся того, чего хочет.

И тут я услышала.

— Отпусти её немедленно!

Движения замерли, я обернулась и Марк тоже.

В коридоре, освещенном парой настенных канделябров, стоял человек. В полутьме он казался темной фигурой, укрытой накидкой, но из-под капюшона было видно, как сверкает в его взгляде гневный огонь.

— Да вы кто такой? — нахально произнёс Марк.

— Кто я такой, тебе знать не нужно, но, если не отпустишь девушку, придётся на тебя повлиять.

— Я тут хозяин, — сказал Марк, не отпуская меня, — а это моя служанка, и я могу делать с ней всё, что захочу.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

И он сдавил меня ещё сильнее. На лице моем отразилась боль, и человек в темноте это заметил.

Он вытянул руку с растопыренными пальцами, и я увидела свечение, исходящее от его руки, оно проползло по воздуху, точно огненная змея, достигло нас с Марком и в тот момент, когда коснулось нас, Марк отскочил от меня и недовольно вскрикнул.

— Какого черта!

— Идите спать, красавица, надеюсь, завтра у вас будет хорошее утро, — сказал незнакомец, и я испуганно попятилась к лестнице.

Ещё раз посмотрела на этого человека и быстро засеменила по ступеням на третий этаж.

Там я услышала, как недовольный Мрак повернулся и тоже начал уходить.

Проговорил недовольно:

— Понаедут, потом порядки свои устанавливают.

И голос его затих внизу.

Я перегнулась через перила лестницы и посмотрела вниз, хотела сказать спасибо незнакомцу.

Но внизу уже никого не было.

***

Старик Бернар вошел в комнату и остановился посередине.

Ози давно храпел на своей кровати, запрокинув голову назад и открыв рот. Он спал так почти всегда, и Бернару не раз хотелось запихнуть ему в рот муху или паука, и посмеяться над тем, как Ози проснётся, будет смешно бегать по комнате, плеваться и сыпать ругательствами.

Но сегодня шутить не хотелось. Какое-то особое чувство не давало мыслям разбегаться в поисках ответов, и было такое стойкое ощущение определённости.