Она резко отвернула голову в сторону и зашипела:

– Только так и можете, проклятые инквизиторы! Вы – твари, которых не должна носить земля.

– Скажи это своим подружкам, что насылают порчу на невинных людей.

Изабелла повернулась. Наши взгляды встретились.

– Если так уверен, что это мы – сожги нас. И лиши сил всех. Но не-е-ет. Даже так ты будешь держать ведьм при себе. Потому что тебе плевать на невинных. Главное, власть.

Это меня позабавило. Её яростный тон и то, как она пыталась задеть.

– Может, я не буду с тобой спать, но…

Я приподнялся, и взгляд зацепился за вставший сосок. Он выпирал через лёгкую ткань ночнушки. Так захотелось сделать больно этой ведьме, поэтому я резко впился в него зубами.

Стон, крик, рычание. Её тело извивалось подо мной, Изабелла пыталась вырваться, я не давал, продолжал кусать. Не сильно, но довольно ощутимо. Навалился всем весом, чтобы сдерживать её метания. Ведьма должна знать, для чего она здесь и какое наказание её может ждать.

Страсть. Я снова это чувствовал. Моё тело горело. Плоть изнывала, жаждала её. Я мучил Изабеллу… и себя. Истязал горошину до тех пор, пока девушка не захныкала.

Оторвавшись, я выпрямился.

– Я знаю ещё способы заставить тебя страдать. И не советую испытывать судьбу.

Подняв меч, я быстрыми шагами вышел из кухни. Внизу всё полыхало. Я хотел её. Безумно. Как животное. Наверное, именно это испытывает Себастьян к ним. Возбуждение и ненависть смешивались в чудовищный узор.

Будь проклята эта ведьма!

Белла

Синарх ушёл, а меня била крупная дрожь. Медленно слезла со стола и, обхватив себя руками, замерла посреди кухни. Без инквизитора ночной покой этого места восстановился, стало слышно моё шумное и прерывистое дыхание. Я ненавидела Кристофера Даркмура всей душой, но тело меня подводило, уступая его силе и мощи. Это раздражало!

Немного успокоившись, я пошла обратно в комнату, мимо спальни синарха прокралась на цыпочках. Не хотелось бы с ним опять столкнуться, вдруг передумает.

Невероятно чего я избежала каким-то чудом в казарме. Богиня меня любит, раз руками инквизитора спасла от изнасилования. Да и сам Даркмур вроде обещал ко мне не притрагиваться. Если его не провоцировать и не злить. Действие масел прошло, и он опять смотрел на меня как на насекомое. С одной стороны, это огромное облегчение, но с другой… Рано или поздно мне понадобится восстановить силы, и что с этим делать, я пока не знала.

Промасленные ленты остались в казарме. А без них… он настоящее животное. Встреча на кухне это доказала.

Перед сном нанесла на синяки и кровоподтёки ещё раз мазь, выданную недовольным лекарем. Он осмотрел меня по приказу синарха, но явно был настроен враждебно, да и служанка, которая принесла одежду, бросала на меня злобные взгляды: в этом доме мне не рады.

Что в голове у Даркмура и зачем я ему? Если инквизитор не собирается меня насиловать… Или пока не нужно? Но вначале он явно хотел… А потом передумал. Странно всё.

Остаток ночи я провела в постели, а то третий раз подряд мне не сойдёт с рук прогулка в неположенных местах. А связываться с ведьмами я не решилась, побоялась.

Несмотря на насыщенные сутки, спала прекрасно, а утром меня никто не будил, и я провалялась до обеда.

Умывшись и, переодевшись, я выскользнула в поисках еды. Почему-то не чувствовала себя в плену, на цепи… Поэтому не скрываясь обошла небольшой особняк, что не понравилось слугам. Но управляющий, вроде бы Матиас, на них цыкнул, и мне принесли поднос, заставленный тарелками.

– Тебе не следует бродить по дому в отсутствие господина, – заявила сердитая служанка.