Он разъединился и уверенно протянул мне плотный прямоугольник своей визитки.

– Тут адрес и домашний телефон. Жену зовут Ребекка. Или Бек, это как тебе удобнее… Ключ от гостиницы дай, я кого-нибудь за вещами отправлю.

– Да я в общем-то…

От такого сервиса даже растерялась немного. Ещё никогда, ни одного гребаного раза семейные не приглашали меня к себе не то что на ночевку или обед, даже в гости! Они вообще старались нас, приютских, не замечать.

– Ключ! – Барристо нетерпеливо щёлкнул пальцами. – Ну что ты ломаешься? В этом клоповнике, который Пончик гостиницей для командировочных называет, тебя сначала накормят тухлым дерьмом, а потом отдохнуть как следует не дадут. Там же стены из картона! А у нас выспишься и отдохнешь. В конце концов, если Алиса завела тебя в тупик, завтра придётся возвращаться, а ты знаешь, что повторные визиты чреваты.

Я нехотя кивнула и, сдаваясь, протянула Охотнику ключ от комнаты в общежитии.

– Спасибо, Ларс.

– Потом поблагодаришь, – отмахнулся он, решительным шагом направляясь к выходу из прозекторской. – А вообще, конечно, на здоровье. Всё, Иви, пожелай мне удачи, увидимся вечером.

– Удачи, – оторопело пробормотала, обнимая себя за плечи.

Ну, дела… Хотя в принципе Барристо был прав: в общаге выспаться не дадут, а если мне предстоит вторая встреча с Алисой… Нет, я всё-таки надеялась, что ограничимся одной. Уж больно в странное место она меня привела.

Ребекка Барристо приняла меня с таким искренним радушием, что уже через пять минут я, позабыв о неловкости, перешла на ты. Уплетая свежайший сочный стейк, болтала о последних новостях из Центра, ни капельки не раздражаясь из-за провинциального любопытства, и искренне наслаждалась удивительным теплом, которое исходило от очаровательной женщины.

Безумие последних двух суток настигло меня, когда Бек показала комнату, которую я на время своего пребывания в её доме могу считать своей.

– Вещи твои пока ещё не приехали, – с сожалением проговорила она. – Поэтому вот, возьми халат моей старшей дочери – он, правда, не новый, но чистый.

– Спасибо, – пробормотала я в смятении.

Честно сказать, в подобной ситуации я очутилась впервые в жизни, из-за этого слова простой благодарности казались ничего не значащим звуком. Разве простым «спасибо» можно выразить всю гамму чувств, возникшую в связи с тем, что совершенно незнакомая женщина отнеслась ко мне как... как... Не знаю, я бы так, наверное, заботилась об одной из близняшек или об обеих сразу – как ни крути, но другой семьи у меня никогда не было.

– Божечки! Да было бы за что! Это такая ерунда... – Бек ласково улыбнулась и махнула рукой в сторону ситцевого халатика. – Переодевайся, я пока тебе полотенце приготовлю и зубную щётку. Где-то у нас была одна нераспечатанная.

– Спасибо.

Женщина проворчала что-то о моей чрезмерной вежливости и вышла из комнаты, мягко прикрыв за собой дверь.

Я опустилась на кровать, провела рукой по белому покрывалу из искусственного меха, погладила прохладную ткань халатика и, прижав его к лицу, втянула носом воздух. Пахло стиральным порошком и какими-то цветами. Лавандой или жасмином, или, может быть, розами – не знаю. Я в цветочных ароматах не очень разбиралась. Откуда? В приюте разве что с запахом варёной рыбы и тушёной капусты познакомилась, а в Центре цветы не растут, да и из деревьев только тополя.

Запах был нежным, приятным. Я ещё раз глубоко вдохнула и решила, что ничего не случится, если я полежу пять минуточек, не больше, а потом уже переоденусь и пойду в душ, чтобы смыть с себя усталость и душок морга.