Музыкальная грамотность – это очень важная сторона образованности. Например, греки говорили, что для того, чтобы быть образованным, нужно плавать, читать и петь.

Мы должны воспитать себя так, чтобы выключать радиоприемник или телевизор, когда мы чувствуем, что нам это не на пользу. Это либо должно быть воспитано эстетическими усилиями при помощи хорошего искусства, либо это должно рождаться от желания угодить Богу, от святости.

Вся наша эстрада – сплошное оскорбление чувств верующих. И страшнее всего пресная пошлость. Есть множество песен, и меня душит стыд за людей, которые написали этот текст, положили его на музыку и поют его. Конечно, там ничего не говорится про Бога, ни хорошего, ни плохого. Но тотальная пошлость, по-моему, является главным врагом веры. Она еще более опасна, чем какой-то явный грязный выпад против Церкви. С грязными выпадами мы разберемся, а от пошлости куда деваться?

Человеку трудно потянуться к пластинке или найти нужную волну. В советские времена можно было включить радио и попасть на час классической музыки. По-моему, это было прекрасно.

Была такая советская пианистка Мария Юдина, крещеная православная еврейка. Она в самые лютые годы, еще при жизни Сталина, выходила на сцену, крестилась и садилась за рояль. И никто ее пальцем не трогал. Она много говорила о том, что для верующего человека музыка – путь к Богу, потому что музыка подслушана у Господа.

Один из современных композиторов рассказывал мне, что в музыке существует три уровня потерь. Музыку надо подслушать, она рождается из каких-то небесных мелодий. Тонко настроенный организм композитора подслушивает где-то в иных сферах какую-то божественную мелодию, потом спешит записать ее, и на стадии записи он уже что-то теряет. Это первая ступень потерь. Потом, когда эту записанную музыку читает исполнитель, например дирижер оркестра, он тоже что-то недопонимает или воспринимает по-своему. Таков второй уровень потерь. А когда люди это слушают, совершается еще один уровень огромной потери, потому что каждый понимает музыку по-своему, и мы вообще, как правило, не понимаем изначальный замысел.

Музыка имеет божественную природу. Она просто громогласно, оглушительно и непререкаемо доказывает, что человек не произошел от обезьяны. Если бы это было так, какая скрипка вообще? Такой сложный инструмент, такие тонкие волоски, такая нежная мелодия, такие тяжелые дни, месяцы и годы труда – зачем это обезьяне? Зачем? Нет, мы не от обезьяны. Мы люди, мы от Бога.

– Человек, который способен забыться и отвлечься от окружающего и погрузиться в музыку вроде Второго концерта Рахманинова, – это прекрасный человек. Хотя это не знак здоровья и целостности его натуры.

В фильме «Чапаев» полковник белой армии играет «Лунную сонату», а солдат, денщик, ногой натирает паркет и просит этого полковника отпустить его к брату Митьке, который за какую-то провинность запорот шомполами, помирает и просит ухи. И полковник его не отпускает. Он очень хорошо играет Бетховена, но при этом он совершенно бесчеловечен по отношению к ближнему, и этот момент хорошо показан.

Во Львове во время войны существовал концлагерь, комендант которого был эстетом. Из евреев, которые до войны играли в оркестре оперного театра, он составил квартет. Перед этим квартетом поставили задачу написать несколько мелодий для лагеря. Они написали «Танго смерти» для людей, которые шли на расстрел. Музыка может быть в человеческих руках и такой.