Марат скалится. Его пальцы чуть сильнее сжимают бокал. Мужчина подаётся ко мне, заставляя внутренности сжиматься от странного жара.

– Это было бы ошибкой, галчонок.

– А я выпившая, – с напускной бодростью пожимаю плечами. – Мне можно. Вон уже подумываю что-то поломать…

– Тогда завязывай с бухлом.

– Не-а. Я не собираюсь снимать с себя одежду. Обойдёшься.

– Это мы ещё посмотрим.

Мужчина снова наполняет мой бокал. Кажется, совсем не планирует останавливаться. Его забавляет это игра.

Я закусываю губу, ощущая, как алкоголь размазывает границы между страхом и азартом. Чёрт возьми. Это всё закончится очень плохо.

– Давай, Ярина, – голос мужчины становится ниже. – Пей или снимай.

Я смотрю на него, жду. Жду, что он даст задний ход. Что сам передумает. Но Марат ждёт меня. И от этого кровь закипает.

Я подношу бокал к губам, но в последний момент ставлю его на стол. Дышу.

А потом медленно берусь за пуговицы кофты. Кафаров не двигается. Только взгляд цепляется за мои пальцы.

Дышу. Расстёгиваю несколько пуговичек. Медленно. В голове звон. Руки дрожат. Я чувствую, как всё тело покрывается жаром, как вспыхивают щёки.

Марат не торопит. Я открываю плечо, потом второе. Дрожь проходит по коже, вибрацией отбивает внизу живота. Кислород в крови лопается, обдавая волнами жара. Задерживаю дыхание, рывком сдёргиваю с себя кофту. Остаюсь в тонкой маечке. Грудь часто вздымается, кожа покрывается крупными мурашками.

Взгляд Марата скользит. Плетью ложится, заставляя сжиматься. Горит чем-то непонятным. Опасным. Марат двигается ближе.

– Сюда иди, галчонок.

От его нахальства на ноги вскакиваю. Делаю шаг вперёд, слегка покачиваясь, чувствуя, как алкоголь придаёт мне наглости и отчаянной смелости. На губах появляется улыбка, от которой глаза Марата вспыхивают тёмным огнём. Мне самой страшно оттого, что инстинкт самосохранения набухался. Просто... Просто хочется, как и он. Играть. А вот то, что я доиграться могу, меня сейчас совсем не парит. Это все виски виноват. И Кафаров! Извращенец!

– Хочешь, чтобы подошла ближе? – мой голос звучит чуть хрипловато.

– Именно это я и озвучил, – Марат не сводит с меня глаз.

– Чтобы что? – я наклоняю голову, провоцируя его. Растягиваю буквы.

– Вариантов немного, сама как думаешь?

Я делаю вид, что задумалась, прикусывая губу и медленно облизывая её кончиком языка. Алкоголь добавил дерзости, а страх и сомнения остались где-то далеко позади. Как и мои мозги, судя по всему. Отчалили, но обещали вернуться.

– Ммм... вряд ли ты хочешь просто поболтать или выпить ещё...

– Верно мыслишь.

Я подхожу ещё ближе, останавливаясь прямо перед ним, почти касаясь его коленей.

– Тогда говори прямо, Кафаров. Что ты хочешь?

Он резко хватает меня за бёдра, притягивая к себе. Я теряю равновесие, упираюсь ладонями ему в грудь. Сердце стучит бешено, дыхание сбивается.

– Ты нарываешься, галчонок.

– Сказал тот, кто без игр не умеет жить, – в ответ выпаливаю и хрипло смеюсь.

Его пальцы сжимают мои бёдра сильнее, дыхание учащается.

– Очень скоро ты поймёшь, что играть со мной опасно.

Я улыбаюсь, касаясь губами его кожи и чувствуя, как он напрягается.

– Знаете, что самое забавное в этой ситуации, господин Кафаров?

– Просвети меня, галчонок. - Он взглядом по мне скользит так, будто уже всю облапал. Мурашки по коже, в горле пересыхает.

– Ты сам сказал, что не трогаешь пьяных. А я в драбодан. Так что убери свои руки.

Я наблюдаю, как Марат медленно отводит руки в стороны, подчёркнуто, демонстрируя, что услышал мои слова. Его губы трогает лёгкая усмешка, но взгляд остаётся таким же цепким и внимательным.