– Отдохнуть, – повторил Док. – Устали ждать врагов? А враги просто задолбались подниматься по крученым лестницам и сказали, что ну его нафиг – коленные суставы дороже мести?

– Нет, – встрепенувшись, Храбр взглянул на полуорка, потом на меня и Дока. – Я, кажется, понял, на что намекает наш мудрый зеленокожий берсерк с каменной головой.

– Эй!

– С каменным шлемом, – поправился алхимик. – А намекает он, что здесь все умерли словно бы во сне или от напавшей слабости. Будто их настигла смерть не от вражеского копья, а от незримой погибели. Разлившийся в воздухе яд?

– Тогда скелеты были бы скрючены в корчах, – возразил я, тоже начав понимать. – В Вальдире с этим строго – все должно быть продумано, детали должны подсказывать и наводить на отгадку. Чего только стоят эти игры в фэнтезийных детективов с их кровавыми таинственными смертями и подброшенными мелкими уликами, ведущими к злодею…

– Популярная, кстати, забава среди уставших от ратных подвигов игроков! – усевшись рядом с сундуком, Бом кивнул. – Да… тут все внезапно разом умерли. Судя по всему, сначала им резко поплохело, но они остались в сознании и просто уселись или улеглись, держа оружие в руках и надеясь переждать нахлынувшую слабость. Но вместо этого они все умерли. А запертый каменный сундук – это прямой намек, что явившаяся сюда смерть легко проникает даже в запертые пространства. А еще она легко поднимается даже на вершину высоченной сторожевой башни. И убивает без лишних страданий – ты просто растягиваешься на полу, смотришь какое-то время в потолок и наконец испускаешь последний вздох, думая о том, что больше никогда не выпьешь прохладного вкусного пива…

– Мы точно все еще в светлой Вальдире?! – возопил Док.

– Скорее уж тогда не пива, а вина, – хмыкнул я, глядя на стеклянную гроздь между ладоней погибшей. – Раз тут все повернуты на винограде, а не на ячмене и хмеле.

– Или виноград тут так разросся уже позднее, – заметил Храбр, глядя туда же, куда и я. – Странная и чуток пугающая штука, эта виноградная гроздь. Она не идентифицирована. И у меня только один вопрос – мы ее заберем?

– Заберем, – ответил я. – Штука выглядит дорогущей. И мы будем полными тупнями, если откажемся от такого шанса. А способ идентифицировать предмет найдем позднее.

– Мудрые слова, лидер! – обрадованно заявил полуорк, накрывая зеленой ладонью предмет и мягко высвобождая его из хватки мертвых ладоней. – Хотя стоп…

Приостановившись, он другой рукой выгреб остатки содержимого: свитки, книги, не замеченные зелья, какие-то мешочки и все, что висело на самом скелете, умудрившись снять даже часть колец и перстней – раздал добычу нам и только затем продолжил процесс изъятия главного предмета. С легким хрустом тонкие костяные пальцы поддались, скрежетнули длинными ногтями по виноградинам и наконец выпустили драгоценность.

– А вот сейчас по всем законам жанра златовласка должна… – начал я, но не закончил, потому что скелет в сундуке дернулся, с черепа полетели остатки золотистых прядей, в глазницах вспыхнули сине-зеленые огоньки, становящиеся все ярче и крупнее. Над костяной макушкой сначала проявилось багровое свечение, затем некоторые его части зажглись сильнее и прорисовали пугающие буквы:

Лариданна Некрожуть. 230 уровень.

– Закрывай! – сипло каркнул я, но справился и сам, захлопнув остатки разбитой крышки, в то время пока пробуждающийся скелет с треском костей переворачивался. – Поднимай! Туда ее!

Я мотнул головой, и понявшие все с полуслова соратники разом подхватили сундук, с дружным криком подняли, мы вместе шагнули к спуску, преодолели за считанные секунды пяток ступеней и, как только за край сундука схватилась костяная рука, с воплем вышвырнули его с лестницы, отправив в долгий полет внутри спиральной лестницы.