В пятом классе Георгий доходчиво объяснил наглым сверстникам, что он не будет делиться обеденными деньгами и бегать как собачка, выполняя поручения задиристого неформального лидера, второгодника и хулигана.

Тот оценил свинцовый блеск в глазах Гарина и испытывать судьбу не решился, даже попытавшись свести дружбу с Жорой, чтобы уже потом хитростью, узнав слабости нахального ботана, подчинить, но тот быстро раскусил коварство и держал дистанцию.

Помог и дед, забравший внука в то лето в поездки по стране. А когда Гарин вернулся в конце августа к школе, хулиган этот уже был на учете в детской комнате милиции, и все родители шугали своих чад от него, как от чумного.

Школа карате оказалась весьма редкого стиля Вадо-рю20. Среди популярных школ Шото-кан и Кёкусинкай, этот смотрелся как танго или вальс среди рок-н-ролла.

Георгий несколько недель пытался совмещать занятия самбо и карате, но потом извинился перед тренером самбо и окончательно перешел в Вадо-рю.

Он не забывал заниматься гитарой. Все дни его были расписаны так, что на безделие времени не оставалось.

Конечно, Гарин играл и классические партии и «Дым над водой», никогда не «опускаясь» до дворовых песен.

Папа категорически запрещал» эту вульгарщину», а мама, слыша характерный хрип из окон во дворе, морщилась, будто жевала лимон со шкуркой, ее тонкая искусствоведческая натура, наслаждавшаяся Гайдном, Вивальди, Моцартом и Бахом, гитару допускала в свои нежные розовые ушки только в исполнении Пако де Лусия21.

Она не понимала прелести бардовской и дворовой песни, считая все это пошлостью и андеграундом.

Благосклонно папа отнесся к Окуджаве, Визбору и Городницкому. «Это можно, – говорил он, – это достойные люди, ученые, журналисты. Хотя их песни я бы тоже не называл искусством»!

Гарин не пробовал делить свой мир на два, нарушая заповеди родителей. Он тоже не стал фанатом «блатняка», как называл эти песни отец, но военные песни Высоцкого чудесным образом наложились на военные истории деда Рудольфа, отчего стали проникать в душу и вызывали слезы восторга, но это была реакция конечно не на музыку из трех аккордов, а на необычно глубокие стихи Владимира Высоцкого, как поэта.

Тренируя пальцы в струнном переборе, Жора опасался испортить вкус бренчанием.

В десятом классе у Гарина появилась Наташа Яковлева.

С ней он в городе патрулировал район в ДНД. Им не хватало общения на тренировках, и поговорить удавалось только вечерами во время патруля в «добровольной народной дружине».

Родители о его патруле не знали, полагая, что Жора просто гуляет с девушкой, а не охраняет покой мирных граждан.

Наташа его к себе никогда не приглашала, он не набивался.

Они даже не целовались. Иногда он брал ее за руку, отмечая характерные мозоли на костяшках, ему нравилось обнимать ее на прощание, ощущая через ткань платья ее жилистое тренированное тело.

Он не знал, чем она еще занимается и где работает или учится.

Она никогда не говорила Жоре о своем отце, а он стеснялся спрашивать.

Она была старше его года на два или три, но из-за невысокого роста, веснушек и мальчишеской фигуры почти без бюста, выглядела, как его сверстница – подросток.

А потом Наташу убили. Ночью, по подлому.

Это случилось через два дня после того, как Гарин с нею лишился невинности.

Тот день сохранился в памяти на всю жизнь, как день негаданных чудес.

Очнулся Жорик, когда Наташа оделась и, поцеловав его в опухшие губы, простилась, напомнив, что ему надо принять душ, одеться и убрать постель, а то взрослые не поймут. Или наоборот – все поймут. А это ни к чему.