Хочу ли я стать лебедем? Вряд ли. Если бы передо мной стоял такой выбор, я бы лучше Кондратьева превратила в оборотня и наслаждаясь тем, как он бы обивал порог моего дома. Нет, ну а что? У оборотней их истинная пара важнее любимой. Она же типа силы придает, жизнь продлевает… что там еще пишут в фэнтези? Увы, в этом я не сильна.

— Ты любила папу? — невольно вырывается у меня, прежде чем я успеваю все обдумать как следует. Мда, нельзя Настюшке столько пить.

— Любила ли я твоего папу? Да. И даже очень сильно, — сидя в соседнем кресле и так же молча любуясь искусственным пламенем, тихо произносит мама. Мы с детства лучшие подруги и часами можем говорить о многом, только не о личном. Как-то до сегодняшнего дня мы не затрагивали эту тему. Я боялась причинить ей боль, спрашивая про папу, она тихо ждала, когда я сама расскажу о наболевшем. — Мы познакомились летом на дискотеке. Эх, хорошее тогда время было. Как раз закончилась практика, впереди лето, речка. Красота-а-а. Ну да ладно, не об этом сейчас. Верно ведь? — Киваю, ловя на себе проницательный взгляд карих глаз. Мамы, они такие мамы, видят боль в своих детях даже тогда, когда те сами этого не замечают. — Так вот, его друг оказался смелее и, недолго думая, пригласил меня на танец, а он просто стоял и смотрел. Долго смотрел… месяца два так смотрел.

— А что потом произошло? — сажусь поудобнее в кресле и поправляю на ногах плед, что так и норовит соскользнуть вниз, смотрю на маму с нескрываемым любопытством. Нет, ну а что? Порой из нее слова о папе не вытянуть, тут даже клещи не помогут. Пробовала. Пока не поняла, что лучше молчать. Придет время, и она сама все расскажет, вот как сейчас.

— А потом он психанул и приехал за мной. Правда, еще и накричал, — мама резко замолкает, а я замечаю одинокую слезинку, что катится по ее нежной, несмотря на возраст, коже. Искусственное пламя отражается во взгляде, полном боли и печали.

— Мама… ну продолжай уже, — прошу спустя минуту тишины.

— Он спросил, готова ли я принять его таким, каков он есть, — произносит мама, тихо всхлипнув.

— И ты сказала «да»? — интересуюсь с надеждой в голосе.

Ну не могла же она ему отказать? Я не раз видела папины фотографии в молодости, он охренеть какой красавчик был. Стыдно признаться, но рядом с ним даже Кондратьев немного сдает.

— Нет, конечно, — мама смотрит на меня как на несмышленого ребенка, который сморозил глупость, не иначе. — Не сразу, но я согласилась. Правда, как истинная леди сначала помолчала, посмотрела на него, заставила немного понервничать, а потом только согласилась, — она счастливо улыбается, а у меня сердечко екает. Видно, что она его любила и любит до сих пор, даже несмотря на то, что сейчас замужем за хорошим мужчиной. Все равно частичка ее души осталась с папой.

— А почему он так спросил? — сделав глоток красного опьяняющего вина и снова навострив ушки, готовая ловить каждое теплое слово о папе, смотрю на маму.

— Он работал в полиции, а это не совсем безопасная работа. Твой папа боялся, что когда-нибудь настанет день, когда он оставит меня одну.

— А в итоге оставил нас двоих… — заканчиваю фразу за маму, и мы обе замолкаем, думая о своем.

Капитан полиции погиб во время задержания группы стритрейсеров, считающих, что закон им не писан. Богатенькие детишки, что гоняют на крутых тачках и не думают не только о своей безопасности, но и о жизнях других людей, наконец-то доигрались. Во время задержания одной такой компании один из парней находился под действием запрещенных препаратов и решил проверить свою удачу, насмерть сбив сотрудника правоохранительных органов.