Конечно, я возражаю, но кто слушает.

Эксцентричная дамочка заказывает себе и мне по порции и принимается вещать.

- Я твоих родителей знала, и тетку с дядей. И тебя видела. Просто я в разъездах постоянно, скучно на одном месте сидеть, вот все и забывают мадам Готтэм.

- Ааа, теперь припоминаю, - нет, кажется, передо мной не сумасшедшая, а аристократка. Хотя одно другого не исключает.

- Да, милая. И вот я снова здесь. И так обрадовалась, что ты выходишь замуж за Бернара! Бедный мальчик, он сильно страдал десять лет назад, когда его кинула та девка, ах! Но теперь-то у него надежный тыл!

- Кинула? Страдал? – цепляюсь за слова, которые никогда бы не применила к Вандербургу. – А можно с этого момента поподробнее?

- Ох, там такая история! – мадам Готтэм закатывает глаза и начинает томным голосом. – В общем, слушай. Был и наш градоначальник когда-то юным, зеленым да влюбленным. Девки с ума сходили, а он ходил вокруг них гордым павлином.

Меня ждет художественная сказка о молодости Бернара? Как-то пока не очень информативно, скорее похоже на бредни престарелой сплетницы.

- Простите, но можно к сути, - невежливо перебиваю.

Такую не остановишь, перескочит на времена, когда Вандербург на горшок ходил. Не удивлюсь, если приправит историю меняющимися размерами его мужского достоинства.

- Нетерпеливая какая! Ай-яй-яй! Но да ладно, давай к сути. Влюбился герцог в Мелинду Браун. Красотку неписанную, но стерву стервой.

- Браун? – снова перебиваю, чтобы Готтэм не продолжила сочинять. – Не припоминаю таких.

- Потому что они уехали, вот ты и не помнишь. Тебе на тот момент лет десять было, явно не аристократы тогда интересовали.

- Да, вы правы, - легко соглашаюсь. – Продолжайте, пожалуйста.

- Не даешь ты мне в подробностях, слушай краткую версию. Бернар с Мелиндой начали близко общаться, он сделал ей предложение. Семьи были не против, но свадьбу после помолвки отложили на год, как положено, - мадам отвлекается на пирожное и кофе. – Слушай, вкусно у них, не ожидала. С виду забегаловка забегаловкой.

Готтэм продолжает наслаждаться десертом, отложив рассказ.

- И за этот год она его разлюбила? – не выдерживаю паузы.

- Знаешь, - аристократка поднимает глаза, - думаю, она его и не любила. Так, пользовалась, партию перспективную увидела. Опять-таки, какой женщине не льстит внимание обожающего ее юноши.

- Бросила? Надоело играть? Решила, что не сможет в браке без собственных чувств? – пытаюсь дальше понять.

- Какая ты милая, детка, - Готтэм снова треплет мою щеку. – Человек ведь всегда по себе судит. А ты, значит, все о чувствах да о чувствах.

Хмурюсь. Совершенно не согласна с мадам. У меня разум на первом месте.

- Не думаю, что ваша характеристика объективна, - отвечаю сухо. - Так что сделала Мелинда? Не изменила ведь? Ее имя тогда было бы опозорено. Замуж даже сейчас трудно выйти после такого, а уж десять лет назад, - продолжаю рассуждать.

- Ты права, сложно. Но именно это она и сделала, - вздыхает Готтэм, отодвигая блюдце.

- Нет!

- Да, - она кивает, - да. Историю, правда, замяли, но узким кругам известны подробности.

- И что же герцог?

Вандербург упорно не представляется в моей голове страдальцем. Впрочем, влюбленным дурачком тоже его не вижу.

- Естественно, помолвка была расторгнута, но он долго страдал. Мелинду вскоре увезли родители. Бернар порывался съездить, объясниться, но дед его удержал. Состоялась дуэль между юным Вандербургом и отпрыском графа Дель Рей, с которым была Браун. Вскоре и он уехал, а Бернар стал закоренелым холостяком. Конец истории.