– Стоит, – мрачно произнес Сахаров. сонливость моментально пропала. И негромко произнес сквозь стиснутые зубы: – Надо позвонить в Порт-Артур, время терять никак нельзя! А там есть кому прислушаться к моим словам!
Глава 9
– Вот оно что, – задумчиво протянул наместник его императорского величества на Дальнем Востоке адмирал Алексеев. И, скривив губы, после долгой паузы негромко подытожил: – У нас своя Кассандра появилась в образе старика Фока, с генеральскими эполетами на плечах!
Евгений Иванович пребывал в замешательстве, он бросил пристальный взгляд на стоявшего перед ним контр-адмирала Лощинского. Тот был ответствен за морскую и минную оборону Порт-Артура, поставлен на эту должность еще прежним командующим флотом Макаровым, погибшим на броненосце «Петропавловск» три недели тому назад.
Под его непосредственным командованием находилась немалая сила. В первую очередь, отряд канонерских лодок: две бронированных – «Гремящий» и «Отважный», а также похожий на них, но заметно меньший в размерах «Бобр». Все они имели по одному 229-мм орудию в носовом каземате и устаревшее 152-мм орудие на корме в качестве ретирадного. Установки имели ограниченные углы стрельбы, причем исключительно на нос или корму. Единственной новой канонеркой являлся «Гиляк», вооруженный исключительно скорострельными орудиями – одним 120-мм и пятью 75-мм системы Кане. А потому чаще всех «Гиляк» выходил в море в качестве брандвахты – его патронные пушки, которые чуть ли не плевались снарядами, были смертельно опасными для любого миноносца, ведь одно удачное попадание в котельный отсек превращало быстрые кораблики в неподвижную мишень.
В этот отряд входили и три старых винтовых клипера, названных крейсерами 2-го ранга на страх врагам. Корабли не имели никакой брони, водоизмещение небольшое – всего тысяча двести тонн, как у «Бобра» или «Гиляка». Но имена громкие: «Забияка», «Джигит» и «Разбойник».
Двадцать лет тому назад они предназначались для длительного крейсерства, чтобы перехватывать и топить в океане британских «купцов», потому имели парусный рангоут в дополнение к паровым машинам – для экономии угля. Но сейчас эти корабли абсолютно ни на что не годились – при ходе в двенадцать узлов они не могли ни догнать транспорт, ни уйти от погони, превращаясь в легкую жертву японских крейсеров. Установленные на них пушки были настолько древними, что поразить маневрирующий миноносец могли только случайно, так что даже на роль брандвахты не годились. И стояли сейчас эти псевдокрейсера на якоре во внутренней гавани – артиллерию с них уже снимали, чтобы установить на батареях сухопутного фронта. Там старые пушки времен Русско-турецкой войны могли принести хоть какую-то реальную пользу.
В тральную партию входили многочисленные пароходы с буксирами, а с ними – два старых минных крейсера, «Всадник» и «Гайдамак». Под громкими названиями крейсеров скрывались два кораблика, что по своему водоизмещению равнялись дестройерам, с парадной скоростью 18 узлов, с артиллерийским вооружением из 47- и 37-мм орудий. Любой японский миноносец имел скорость в полтора раза больше, а его одна 75-мм и пять 57-мм пушек могли нашпиговать русский крейсер металлом до состояния полной невменяемости. Так что пусть лучше тралы таскают, благо скорость и состояние машин позволяют это полезное занятие. Ведь гибель «Петропавловска» и подрыв «Победы» произвели на русских моряков самое удручающее впечатление.
Вишенкой на торте служил самый крупный корабль – минный заградитель «Амур», в почти три тысячи тонн водоизмещением. Второй корабль этого типа, «Енисей», взорвался при постановке мин в Талиенваньском заливе, уйдя на дно вместе с отказавшимся покинуть мостик капитаном 2-го ранга Степановым. Злосчастное место для русского флота, там подорвался малый крейсер «Боярин», его командир Сарычев трусливо приказал команде покинуть корабль, не предприняв никаких мер к спасению. Несчастный бронепалубный крейсер, пусть не такой быстрый, как его систершип, построенный немецкими, а не датскими корабелами, тонул целых два дня – трусы погубили свой собственный корабль.