Чувствуя, как подрагивают у неё губы от нехороших предчувствий, Вика, тем не менее, послушно и как-то заторможенно продиктовала ему и Даше номер своего телефона.

– Подвезти тебя? – радушно предложил Белецкий. – Мы на машине.

– Нет, спасибо, – торопливо отказалась Вика и, неловко развернувшись, поспешным шагом – чуть ли не бегом – рванула по направлению к метро.

***

Когда она добралась до дома, силы практически её оставили. Моральная опустошённость наложилась на физическую усталость. Скинув с ног туфли, Вика поплелась в гостиную и машинально опустилась на диван, ничего не замечая вокруг себя.

“Чего хотел Белецкий? – размышляла она, чувствуя, что мозги буквально вскипают и плавятся от напряжения. – Зачем ему понадобилось мне звонить? Это как-то связано с Ваней, или он просто включает своего “героя-любовника” и хочет заново меня очаровать?”

Оба варианта были, безусловно, неприятными, но в первом случае Вику охватывал, помимо досады, ещё и панический страх. А если он знает о том, что Ванечка – его сын?..

В соседней комнате громко чихнула няня. Вика вздрогнула от этого звука – она и думать забыла о том, что в квартире может находиться кто-то ещё.

– Будалова! – радостно закричал Ванечка.

– Спасибо, мой дорогой, – степенно откликнулась Наталья Ивановна.

Вика потихоньку приходила в себя и начинала соображать: ах да, нужно же отпустить няню домой, уже вечер, она тоже устала…

Но прежде, чем она успела хоть что-то предпринять, из ванной вышел Данила. Увидев Вику дома так рано, он удивился и по-мальчишески обрадовался.

– Ты сегодня быстро освободилась, – наклонившись и привычно поцеловав её в макушку, проговорил он довольным тоном. От него пахло свежестью после душа, и вообще – весь он был такой родной, такой любимый, что Викино горло сжало горестным спазмом: ей вдруг почудилось, что она может его потерять.

– Наталья Ивановна уже уехала? – поинтересовался Данила. – Я попросил её остаться с Ванькой, пока я буду в ванной, а потом хотел сам уложить его спать.

– Нет, она ещё здесь. Я сама только что вошла... даже не успела с ней поздороваться, – отозвалась Вика. – Но Ванечка ещё не спит, так что можешь его укладывать.

“Вообще-то, горе-мамаша, ты сама могла бы уложить ребёнка спать, – ехидно сказал внутренний голос. – Когда в последний раз ты желала ему спокойной ночи – наверное, уже и не помнишь?”

– А вообще, знаешь… пойдём вместе, – сказала она решительно, поднимаясь с дивана. – Я ужасно по нему соскучилась.

Но Ванечка, заслышав их голоса, сам радостно выкатился им навстречу. Вслед за ним показалась и няня.

– Мама! Папа! – завопил малыш, подпрыгивая на месте от переизбытка эмоций. – Ула-а-а!

Кажется, он и думать забыл об утренней ссоре с Викой. Она обняла сына и закрыла глаза. Её обожаемый, любимый мальчик… самый дорогой человечек на свете…

Наобнимавшись с ней вволю, Ванечка устремился к отцу. Но, прижавшись к Даниле на миг, тут же отстранился от него и с любопытством спросил, рассматривая обнажённую и в меру волосатую отцовскую грудь:

– Это что?

– Волосы, – объяснил Данила, но сын решительно замотал головой:

– Не-е-ет! Это не волосы! Волосы – они вот где! – он торжествующе шлёпнул себя ладошкой по макушке. – А у тебя это – мусол!

Данила и няня от души расхохотались, а Вика лишь выдавила из себя слабую улыбку: нынче вечером ей было совсем не до смеха.

– Так что, до завтра? – уточнила няня. – Я уже могу ехать домой?

– Да-да, конечно. Спасибо, Наталья Ивановна, и счастливо вам добраться, – с признательностью откликнулся Данила.

– Спокойной ночи, Ванечка, – попрощалась с ним женщина. Тот быстро махнул ладошкой: