В голове вертятся строчки из женских романов, что я утаскивала из маминой библиотеки и украдкой читала под одеялом, хихикая над описанием любовных сцен.
Его дыхание опаляло нежную девичью шею, мускусный аромат страсти будоражил кровь, а алчные руки до боли стискивали прозрачную кожу. Трепетная грудь Сюзанны ждала, когда же она окажется под натиском мужской страсти…
И вот теперь, в момент, когда мое тело звенит от желания, я чувствую то же самое и мне уже не до смеха.
Роул разворачивает меня лицом к себе, и я невольно всхлипываю, резко вдыхая воздух. Смотрю на его красивое лицо, думая о том, что ночные тени делают его еще мужественнее. Мне так хочется провести подушечками пальцев по щекам, почувствовать колкую щетину, зарыться руками в волосы на затылке и притянуть его к себе…
Будто читая мысли, он наклоняется ко мне, чтобы поцеловать, и я тянусь навстречу. Время останавливается…Я приоткрываю губы…
— Мам? — слышится из домика, и детский голос вырывает меня из сна, — мамочка, ты где? Мне страшно! — скулит Тэя.
Роул беззвучно смеется, трет лицо и качает головой, с легкостью принимая то, что нам помешали в самый неподходящий момент. Я же, не глядя на него, убегаю в дом, заскакиваю на кровать, придвигаюсь к дочери и закрываю глаза. Будто не было ничего этого! Будто я спала, и все это приснилось.
Слушаю дыхание малышки и пытаюсь понять, что происходит снаружи. Роул еще некоторое время стоит на крыльце, но минут через десять все же возвращается в дом и ложится на скрипучую кровать. Интересно, он ждал, что я выйду? Или просто дышал свежим воздухом?
Ругаю себя за эти мысли. Нельзя мне думать о нем в этом ключе! Для него мы всего лишь развлечение, способ разнообразить скучные будни. И, если бы мы и занялись любовью, вряд ли он воспринял это всерьез. Таких как я у него десятки. Все-таки, хорошо, что Тэя проснулась, ведь случайности не случайны.

Нескончаемая возня за стеной домика вынуждает открыть глаза. Солнце заливает серый дощатый пол, подсвечивая пылинки, парящие в воздухе. Потягиваюсь в кровати чувствую на себе теплые ручки.
— С добрым утром! — целую в нос сонную Тею, и пока дарим друг другу утренние объятья, слух начинает различать голоса.
Роул увлеченно рассказывает, а Лео задает короткие вопросы. О чем речь, пока не понятно, но до жути интересно. Тихонько встаем с кровати, поправляем волосы и выходим во двор.
На крыльце стоит чаша с водой для умывания, на перилах висят свежие полотенца. Тэя весело плещется в воде, отражающей утреннее солнце, а я все жду, когда же Лео услышит нас и прибежит, но его все нет. Чем же он так занят?
По каменной дорожке обходим дом, и я замираю на месте, будто меня по голове огрели. Лео с сосредоточенной рожицей, по уши измазанный кровью с ножом в руке потрошит зайца.
Тэя хмурится, пытаясь понять, что там происходит, а я насильно смыкаю челюсти, чтобы не заматериться на герцога.
Вдох-выдох. Все хорошо. Это нормальные мужские забавы…потрошить зайцев. Господи! Какой кошмар! Вдох-выдох. Лео ведь хотел на охоту, а охота предполагает и разделывание добычи. Но не в шесть лет же!!! Вдох-выдох.
Подходим ближе, и Лео, наконец, замечает что-то кроме несчастного зайца.
— Мама! — хватает тушку за лапы и гордо трясет ею в воздухе, демонстрируя свой новый навык, — мы на охоту ходили! Я сам его подстррррелил! Сам!
Вымученно улыбаюсь и тянусь, чтобы стереть с его щеки засохшую кровь, но он проводит ладошкой по лицу, стирая пот, и пачкает себя еще сильнее.
О, боже! Дай мне сил выдержать это и не прослыть истеричной мамашей.