Его он выкатил, но теперь надо вернуть на старые места другие тела, чтобы не стояли в коридоре. На это тоже уйдёт время. Санитаров нет, один в загуле, второй – уволился, судмед катает всё сам.

– Пошли, – позвал Глеб. – Сейчас Яковлев его вскроет, заберём маслину. Он быстро работает.

Они обошли здание, Сибиряк заглянул в окно кабинета… и сматерился. Яковлев спал на скамейке, свернувшись калачиком. Сторож спал в углу, оба пьяные.

Но пьяный судмед никого не удивит, как и сторож, они часто бывают алкашами. Что удивляло – кто всё-таки вёз каталку? Ответ мог быть только один.

– Убили кого-то важного, скорее всего, – задумчиво сказал Глеб, размышляя вслух, – Яковлев нажрался, и они дёрнули Паланяна из отпуска, чтобы к утру дал справку. Что-то срочное, значит, было. Или это та подстава, о которой Батя говорил, всех подняли, чтобы Коршуна утром давить.

– Споим этого Паланяна, да? – предложил Абхаз.

– Он алкаш, но не до такой степени. Так, надо подумать, – Глеб сел под окном и почесал затылок.

Время шло, но Паланян – профи, вскроет тело быстро даже выпившим. Значит, надо подгадать момент, чтобы подменить пулю. Судмед этого заметить не должен.

– Тогда давай, Сыбиряк, им люлей вломим? – Алибек похлопал кулаком по ладони. – Маски напялим, влэтаем туда – это ограбление, кричим.

– Кого ты там грабить собрался? Трупов? Нет, это на крайний случай, – Глеб задумался.

Можно позвонить Лёхе, что-нибудь придумает, но время идёт, у него свои дела, а раз он отправил сюда самого Глеба и Алибека, то, значит, решил, что справятся с этим. Сибиряк почесал лоб. Идейка крутилась-то где-то на поверхности.

– Иди-ка туда внутрь, – сказал он, – мимо Яковлева проходи сразу в «мертвецкую», он всё равно не проснётся, сторож тоже бухой, не услышит. Там достань платок, типа, впервые там, нос зажми.

– Зачэм? – тот удивился.

– Типа, ты новичок, тебя от запаха мутит, да и лицо чтобы не видно было. В РОВД взяли недавно грузина, Сухишвили или ещё как-то так, представься ему этой фамилией. Скажи – труп криминальный, ехать срочно надо, осматривать на месте преступления. Паланян тебя обматерит, скажет – будить Яковлева. Но ты скажи, что именно его ждут. Только убедить надо, чтобы поверил.

– Я не грузын! – возмутился Алибек.

– Паланян – вообще армянин, он никого не различает, он вообще всех ненавидит, даже других армян. Скажи ему – срочно, пусть идёт на улицу, а сам – свинти куда-нибудь. А пока он ходит туда-сюда – я всё сделаю. Но потом не отсвечивай, у него память на лица плохая, меня-то он знает, а тебя нет, не вспомнит даже потом, как выглядел.

Абхаз покачал головой, но раз Сибиряка оставили за старшего, он ему подчинился. Уверенной походкой Алибек вошёл внутрь, прошёл мимо сторожа, который даже не повёл ухом, и отправился в коридор, зажимая лицо платком. Глеб вошёл следом и спрятался за шкафом с инвентарным номером.

– З***ли! – заорал Паланян где-то совсем рядом. Высокий армянин прошёл в кабинет, снимая на ходу перчатки. – Алкаша буди! Я не нанимался сегодня работать! Я в отпуске!

– Сказали – тэбя звать! – не уступал Алибек, подталкивая его в спину. – Сказали – ты спец союзного уровня, не то что тот пьяный задохлик. К кому идти – к тебе идти! Только ты всё сделаешь по высшему уровню. А он – не справится.

– Ладно, – суровое сердце судмеда растаяло быстро. – Оденусь сейчас.

Глеб тем временем проскользнул в коридор и пошёл дальше в секционную…

Тяжёлый запах стал сильнее. Сразу вспомнились события, несколько лет назад, ещё в армии, когда Сибиряк и остальные пацаны находились в Грозном, и засели как у больницы, прямо у морга. Воняло сильно хуже, потому что окна были выбиты, а холодильник не работал, да и помимо старых трупов было много других, свежих, только что застреленных…