Она кривится и прикрывает глаза, когда мы орем, раздирая глотки.

— «Крошка моя, я по тебе скучаю…» ** — Наши руки взмывают вверх и, тряся волосами, продолжаем, — …ты далеко и даже не скучаешь. Но я вернусь, вернусь, и ты узнае-е-ешь! А-а-а-а!!! — орем, срывая голоса, и девчонки чокаются бутылками с шампанским.

Они пьют из горла и хохочут, а я не пью, но мне и без того очень весело.

Делаю глоток воды, смачивая горло.

— Дринк, дринк, китти! *** — Дианка подмигивает Саре и показывает большой палец, когда та опрокидывает в себя шампанское. Кошмар! Бедная, ей остается только пить, что она, впрочем, и делает чаще и больше всех. Как я ее понимаю! — Кул гёл! ****

Спустя полчаса таких песен я замечаю, как разомлела Сара. Солнце еще беспощадно жарит, а знаменитые «русские дороги» укачивают.

— Девочки, селфи! — призывает Ди.

Смеясь и пихая друг друга, мы с трудом перемещаемся на одно сиденье, чтобы вшестером попасть в кадр.

— Эй, подвинься! — Ди сгоняет Таню. — Сарушка, душа моя, иди ко мне! — Она хлопает по сиденью рядом с собой. — Я отвечаю за малышку, — поясняет нам с Софи под наш общий хохоток.

Мы корчим рожи, кривляемся, одновременно взвизгиваем, когда колёсами хватаем очередной ухаб, а потом, глядя на получившееся в этот момент фото, хватаемся за животы, потому что на снимке у нас такие лица, словно мы только что побывали на экстремальных горках со свободным падением.

— А теперь дружно кричим «сиськи» и улыбаемся! — командует Ди. — Сарушка, сись-ки, андэстэнд? Репит: сись-ки! — по слогам учит Сару, с лица которой в последние десять минут не сходит блаженная улыбка.

— Ват из э …сиски? ***** — переспрашивает на идеальном английском Сара.

— Эм-м… это то, чего у тебя нет, дорогая! — брякает Ди на русском, а потом закрывает себе руками рот и ржет в ладонь, добавляя на английском: — Сиськи а кул!******

И тут происходит то, что не ожидает ни одна из нас девочка: Сара вскакивает на ноги, придерживаясь за перекладину, разделяющую нас с водителем, и орет во весь голос:

— Сиськи-и-и-и!!!

Рядом с нами равняется машина, окна которой открыты настежь.

— Покажи, детка. Покажи! — орет высунувшийся из окна парень и одобряюще свистит.

Под изумленный и непонимающий вид Сары мы обхохатываемся и заваливаемся друг на друга. У меня от смеха сводит живот, а из глаз текут слезы.

В таком состоянии я не замечаю, как машина привозит нас к причалу, на котором поблескивают роскошью пришвартованные белоснежные, умопомрачительные яхты.

— Аккуратненько, не сломай ноженьки! — Ди помогает Саре идти по деревянному настилу, придерживая ее под локоть. — Иначе мой брат оторвёт мне голову, — ехидно улыбается она.

Мы с остальными девочками уже вовсю фоткаемся на потрясающей яхте, пока Диана нянчится с Сарой. Надо отдать должное Ди: она возится с девушкой брата добросовестно и ответственно.

Ноги Сары заплетаются, и язык тоже, но, увидев яхту, она замирает как вкопанная, а следом начинает пятиться назад.

— Ноу! Ноу!

— Ват проблемс, пусси? — интересуется у побледневшей Сары Ди.

— Ай…ай… — Сара, заикаясь, мотает головой. — Ай кант! Ай хэв си-сикнесс.*******

— Оу! — задумывается Ди.

— Что случилось?! — кричит Софи, завидев остановившихся девчонок.

— Всё гуд, — сахарно улыбается нам Ди. — Зет ол райт! — Она поворачивается к Саре и подхватывает девушку под руку.

— Ноу, ноу!!! — крутит головой Сара, но Ди силком удается затянуть сопротивляющуюся девушку на борт.

— Диан, мне кажется, Сара не хотела садиться… — Я подхожу к Ди и поверх ее головы взволнованно смотрю на Сару, которая, обхватив себя руками, сидит на носу яхты и смотрит вперед огромным стеклянными глазами. — Что с ней? — киваю в ее сторону.