Не в силах сомкнуть глаз, он вновь и вновь перебирал в памяти подробности дела Уайлда, признавая, что их было чертовски мало. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что дело будет трудное, неимоверно трудное, и, может быть, займет в его жизни месяцы и даже годы.

Нисколько не смущаясь такой перспективой, Кассиди был готов ринуться в бой. Он уже просмотрел и подготовил к выпуску пресс-релиз по факту убийства. Теперь он официально объявлен руководителем расследования и обвинителем, в случае если дело дойдет до суда. Кассиди сам просил дать ему этот шанс, и ему пошли навстречу. Он должен доказать Краудеру, что доверие к нему не напрасно. Кассиди должен доказать это и себе самому.

Здание находилось на Норд-Петерс-стрит. Оно было последним в ряду обшарпанных кирпичных зданий складов, которые до сих пор противостояли веяниям прогресса, достигшим и этого старого промышленного района французской части города. Большинство зданий, включая ближайшую пивоварню «Джакс Бруэри», были переоборудованы в модные закусочные и торговые центры.

Эта модернизация обернулась вопиющим несоответствием духу города, нью-орлеанскому колориту. Старожилы, мечтавшие сохранить мистическую атмосферу старых кварталов, считали такую коммерциализацию отвратительной, разрушающей неповторимость этой части города. Те же, кто был сторонником модернизации, делали свое дело упорно и настойчиво, о чем наглядно свидетельствовал фасад здания, где располагалась контора «Французского шелка».

Древний кирпичный фасад был выкрашен в белый цвет, хотя часть здания, выходящая на соседнюю улицу, все еще несла печать тех времен. Соответственно стилю креольской архитектуры, все окна были снабжены блестящими черными ставнями, а на втором и третьем этажах установлены черные решетки, имитирующие балконные ограждения. Над входом в здание на двух черных цепях свисала скромная табличка с выгравированным на ней вязью названием фирмы.

Кассиди, однако, очень скоро обнаружил, что парадная дверь была лишь частью фасада, а настоящим входом в здание служила тяжелая металлическая дверь с другой его стороны, выходящей на Конти-стрит. Он нажал кнопку и услышал, как за дверью раздался громкий звонок. Через несколько секунд дверь открылась.

– Что вам угодно? – Женщина, стоявшая в дверях, телосложением напоминала портового грузчика. «РАЛЬФ» – голубыми буквами было выведено на красной эмблеме в форме сердца, вышитой на предплечье. Над верхней губой у нее поблескивали капельки пота, застывшие в пробивавшихся усиках. По внешнему виду женщины никак нельзя было сказать, что работает она на фабрике дамского белья. Кассиди всем сердцем «полюбил» Ральф.

– Меня зовут Кассиди. Вы Клэр Лоран?

Ральф издала звук, словно исходящий из горна.

– Это что, шутка?

– Нет. Я ищу Клэр Лоран. Она здесь?

Женщина подозрительно оглядела его с ног до головы.

– Минутку. – Пнув дверь ногой, она сняла трубку настенного интерфона и нажала на панели две цифры. – Пришел парень к мисс Лоран. Какой-то Кеннеди.

– Кассиди, – поправил он с вежливой улыбкой. Он, конечно, не Шварценеггер, но в обычной уличной драке мог вполне постоять за себя. Как бы то ни было, терять время на препирательства с этой красоткой совсем не хотелось.

В ожидании дальнейших инструкций по телефону она с любопытством разглядывала Кассиди. Прикрыв ладонью трубку, она сплюнула через плечо. Наконец, выслушав наставление, Ральф сказала:

– Мисс Лоран хочет знать, зачем вы пришли.

– Я из окружной прокуратуры. – Он вынул удостоверение и, развернув, показал его.