).

Il tapota le tableau de distribution électrique, toucha les contacts un à un, remua un peu, s’adossa mieux, et chercha la position la meilleure pour bien sentir les balancements des cinq tonnes de métal qu’une nuit mouvante épaulait.

Puis il tâtonna, poussa en place sa lampe de secours (затем он нащупал /и/ сдвинул на место свою запасную лампу; secours, m – помощь; выручка; de secours – вспомогательный; запасной; place, f – место), l’abandonna, la retrouva (оставил ее, вновь взял: «вновь нашел»), s’assura qu’elle ne glissait pas (убедился, что она не скользит), la quitta de nouveau pour tapoter chaque manette (снова бросил ее, чтобы похлопать по каждому рычагу; manette, f – рукоятка, ручка; рычаг), les joindre à coup sûr (соединить их наверняка = надежно соединить их; coup, m – удар, толчок; пинок; sûr – несомненный, неоспоримый; à coup sûr – наверняка, без риска), instruire ses doigts pour un monde aveugle (научить свои пальцы работать в мире слепых: «обучить свои пальцы для слепого мира»; doigt, m). Puis, quand ses doigts le connurent bien (затем, когда его пальцы познали хорошо этот мир: «познали его хорошо»; connaître – знать; познать, узнать), il se permit d’allumer une lampe (он позволил себе зажечь лампу; permettre – позволять, разрешать), d’orner sa carlingue d’instruments précis (украсить свою кабину точными приборами), et surveilla sur les cadrans seuls (и стал наблюдать по одним лишь циферблатам), son entrée dans la nuit, comme une plongée (за своим вступлением в ночь, как за погружением).

Puis, comme rien ne vacillait, ni ne vibrait, ni ne tremblait (затем, поскольку ничто не колебалось, не вибрировало, не дрожало), et que demeuraient fixes son gyroscope, son altimètre et le régime du moteur (и его гироскоп, высотомер и работа мотора оставались постоянными; régime, m – режим, порядок; /тех./ режим, условия работы), il s’étira un peu (он потянулся немного), appuya sa nuque au cuir du siège (прислонил свой затылок к коже сиденья), et commença cette profonde méditation du vol (и начал = погрузился в то глубокое созерцание полета), où l’on savoure une espérance inexplicable (в котором: «где» вкушаешь необъяснимую надежду).

Et maintenant, au cœur de la nuit comme un veilleur (и теперь, в сердце ночи, словно часовой; veiller – бодрствовать; дежурить, работать ночью; veilleur, m – часовой; наблюдатель), il découvre que la nuit montre l’homme (он обнаруживает, что ночь показывает человека): ces appels, ces lumières, cette inquiétude (его призывы, его огни, эту тревогу; appel, m; lumière, f). Cette simple étoile dans l’ombre (эта простая звезда во тьме): l’isolement d’une maison (одинокий дом: «одиночество какого-то дома»;