Раньше заводила только Оксана. Сейчас – торкало, кружило, возбуждало от этой молоденькой девчонки. Она утягивала в водоворот каких–то непонятных чувств. Пьянила без алкоголя.

Лишать себя общества этой девочки больше не хотелось.

С размазанным макияжем, трезвая, пьяная, веселая или ноющая, говорящая всякую херню или вытирающая сопли о мою рубашку – она устраивала меня полностью.

«Осталось увидеть ее голой и можно жениться» – поржал внутренний голос.

Появление на танцполе «любимого Саши» не было неожиданностью. То, чего добивалась Вероника, случилось. Явился сученыш после полуночи. Вычислил ее местонахождение по фоткам и сториз.

С бешенством в глазах выдернул Нику из моих рук.

– Э–эй, – возмутился я, приготовился махать кулаками, чтобы вернуть девочку себе, но узнал в дерзком хлыще женишка и притормозил.

– Охренела совсем? – брызгая слюнями, он рявкнул на девчонку. – Это кто такой? – указал на меня.

А сам тоже едва на ногах держался. Пьяный!

– Саша? – в глазах невесты вспыхнула радость. – Ты пришел! – едва не упала ему в объятия.

Потом, видимо, вспомнила про «подарок», бровки свои к переносице сурово стянула, от «любимого» отпрянула. Прямо в мою грудь спиной вписалась.

Любит она подлеца! – дернуло внутри. – Простит ведь его, а он так и будет гулять дальше.

Помахать кулаками захотелось еще сильнее.

Ну я и не стал себе отказывать в этом удовольствии. Объяснил женишку кто я и кто тут на самом деле охренел. С одного раза жених не понял, я повторил.

Под крики Вероники и ее порывы ему помочь нас разняли. Охрана, получив на лапу, дебошира из зала увела. А я сгреб бунтующую невесту в охапку и вывел ее через черный ход. Пора было заканчивать этот богатый на события день и бурную ночь.

В такси невесту все–таки разморило, а бунтующие демоны наконец покинули тело жертвы.

12. 11. Артем. Домашняя девочка

11. Артем. Домашняя девочка

В такси невесту все–таки разморило, а бунтующие демоны наконец покинули тело жертвы.

О том, чтобы заняться с ней сексом, речь уже не шла. Я вообще уже не уверен, что у нее есть хоть какой–то сексуальный опыт.

То, что Вероника – домашняя девочка, а не оторва, какой она хотела казаться, я понял чуть ли не с первых минут знакомства, но упорно делал вид, что верю в ее «опытность».

Плохая из нее актриса. Завтра будет мучиться угрызениями совести.

В такси попользоваться состоянием нестояния бедолаги я не посмел. Максимум, что позволил себе, это еще пара поцелуев в безвольные губы, шею, плечи. Ну, еще полапал доступные выпуклости. Тут во мне проснулся хулиган и ничего я с ним поделать не мог. Твердая троечка оказалась настоящей. Упругое полушарие идеально легло в ладонь. Одно только легкое сжатие пробило меня микрооргазмом. Хулиган во мне ликовал от восторга и требовал еще. Многослойные юбки мешали исследовать то, что скрывалось под ними. Оставил это на сладенькое.

Предвкушение сладенького скручивало внутренности. Член ныл от боли, просился на свободу, точнее в одну неизведанную пещерку. И в другую тоже. Третью оставим на десерт. Уговоры, что это не та девочка, в которую так легко попасть, не помогали. Хотел ее до одури.

До квартиры доставил заснувшую девушку на руках. Легкая она такая, тонкая, несмотря на метры ткани на ней. Козявочка. Мурлыкала что–то мне в шею, держалась обеими ручонками, как за спасательный круг.

Ни скрипучая подъездная дверь, ни «эстонский» голос лифта сон Вероники не потревожил.

Перед дверью в свою квартиру я на минуту замер. Вспомнил, как много лет назад вот так же на руках, соблюдая традицию, вносил жену – Оксану. У нас тогда другая квартира была, съемная.