- Наверное, характер у господина Тодеу слишком тяжелый, - подбросила я новый вопрос, - если он не нашел себе другую жену. Или он так любил госпожу Карину…

- Вот любовь здесь точно ни при чем, - уверенно заявила Джоджо. – Хозяин на такие глупости не разменивается. Госпожа Карина была не из тех, кого любят по гроб жизни. Не красавица. Далеко не красавица, что уж скрывать. Хозяин взял ее в жены, потому что она была тиханькая и скромная, такая уж скромная… - служанка вытерла последнюю тарелку и повесила полотенце сушиться. – Фух, вот и закончили. Теперь спать.

- Можно ли мне помыться перед сном? – спросила я, забирая со скамейки свои вещи.

- Мойтесь, - разрешила служанка. – Чего-чего, а на воде в этом доме не экономят. Только сами согреете, и сами потом проследите, чтобы очаг прогорел.

- Не беспокойтесь, сударыня, - заверила я её. – Всё сделаю, как надо.

Она покачала головой, глядя на меня с неодобрением:

- И всё-таки, не похожи вы на служанку. Не место вам здесь.

Я предпочла не продолжать эту тему. Здесь или не здесь – посмотрим. А пока я хотела только выкупаться и поскорее надеть чистую рубашку.

Джоджо показала мне комнату – маленькую, чистенькую, с окном, выходившим на сторону моря. Кровать без полога, но посредине комнаты стояла жаровня, в которой теплились угли. Кроме кровати из мебели здесь были только сундук и широкая скамеечка на изогнутых ножках.

- Жаровню вот вам разожгла, - объяснила Джоджо, опуская шторы. – Так будет теплее. Вы не смотрите, что комната у входа, служанкам нравилось здесь жить.

- Меня всё устраивает.

 - А моя комната на втором этаже, - продолжала Джоджо, - рядом с комнатой госпожи Бониты. Ей иногда не спится по ночам, поэтому я должна быть рядом. В семь часов вам надо будет затопить печь и поставить чайник. Если будут стучать в двери, не открывайте, а сообщите мне.

- Понятно, сударыня.

- Постельное бельё я вам принесла, свечу оставлю, - служанка поставила подсвечник на скамейку, - ванная комната для прислуги – рядом, господа моются на втором этаже, но всё равно старайтесь не слишком шуметь.

- Буду очень осторожна, - заверила я её.

- Надеюсь на это, - проворчала Джоджо, пожелала мне спокойной ночи и ушла.

Наконец-то я осталась одна. Хотелось рухнуть в постель и не двигаться до самого утра, но я заставила себя разобрать чемоданчик, достала чистую сорочку, потом натаскала воды для умывания.

Какое наслаждение – вымыться в человеческих условиях, душистым мылом, а потом завернуться в простынь, пахнущую лавандой.

Я в трех водах прополоскала волосы, а потом долго расчесывала их, сидя у кухонного очага, дожидаясь, пока прогорят угли. В доме было тихо, и только где-то снаружи глухо рокотало море, ворочаясь возле берега. Но теперь этот рев не казался мне угрожающим. Наоборот, будто кто-то напевал колыбельную песню без слов, повторяя раз за разом: Миэль, теперь всё будет хорошо.

Расчесав волосы, я вылила на угли ковш воды, закрыла печные заслонки и вернулась в свою новую комнату. Я уснула сразу же, как легла в постель, и впервые за последние две недели спала спокойно и крепко, как младенец, и никакие кошмары меня не мучили.

Проснулась я в шесть утра и сразу же вскочила, потому что лежать в постели не хотелось, да и некогда было. Конечно, никому не придет в голову искать блистательную графиню Слейтер среди служанок в провинциальном портовом городе, но мне надо быть образцовой служанкой, если хочу, чтобы никто ни о чем не догадался. Умывшись, я быстро оделась, спрятала волосы под чепец, и побежала топить печь.