Конечно, двуипостасные не стали отмалчиваться.

—Если судить по твоему брюху, то там и упряжки логров не хватит, — не остались они в долгу. — Длина ремня на штанах — не показатель силы, — разрывая на куски мясо, хохотнули мужчины.

Рыжий покраснел и запальчиво предложил доказать, что он сильнее, чем тощие верхнепоселочники.

— Нас тут как раз пятеро, как и вас, — вступил в разговор Барди, стараясь не поворачиваться к перекупщикам лицом, чтобы не узнали раньше времени. На фоне остальных он смотрелся несолидно, да и к тому столу сидел боком. — На руках поборемся. У кого руки крепче, в том и силы больше. А проигравший ставит всем выпивку за свой счет.

Трактир взревел. Ушлые завсегдатаи мгновенно отправили гонцов сообщить всем в округе, что может перепасть халявная выпивка. Матушка Бронна довольно улыбалась, понимая, что скоро в трактире будет не протолкнуться и, кто бы ни выиграл, она точно будет в плюсе.

— Идет! — запальчиво выкрикнул самый молодой из двуипостасных торгашей, надеясь на легкую победу. Еще бы. Один толстяк, другой коротышка, третий какой-то сутулый и скрюченный, а если даже два обычных гнома и выиграют, то общей победы бородатым все равно не видать.

Народ набежал быстро, гномы выпить на халяву не дураки. Освободили стол посредине, и тут-то Барди развернулся к противникам, сверкнув зелеными глазами. Маленький рост компенсировался шириной плеч, отчего гном выглядел квадратным. Старший двуипостасных, видимо узнав его, отвесил молодому подзатыльник. Но уговор уже заключили.

— Это же Барди со своими! — обсуждали в толпе набежавшие посетители, стремясь занять места поближе. — И рыжий Прон, сын кузнеца Стана.

— А Ваха Тележечник энтим верхним руки-то поломает, — авторитетно заявлял длиннобородый гномий аксакал, притулившийся со своей клюкой на краешке скамьи. Ваха был тем самым сутулым гномом с длинными руками. Тележечником его прозвали за таскание шахтерских вагонеток там, где ходы были сделаны слишком извилистыми и никакой магической механизации применить было нельзя. К компании наемников Барди он примкнул сравнительно недавно. Парни ценили его за спокойный характер и железную хватку.

— Иди на кухню, непутевая, — сказала матушка Бронна, заметив, что толку от влюбленной девицы в зале нет совсем. Да и разгоряченных начавшейся борьбой мужчин стало очень много. — Морса навари да мне сюда Рутуса покличь. Пусть этот остолоп кувшины носит — да берет те, что без оплетки. — Старуха еще раз окинула взглядом полный зал и довольно подвела итог: — Эти сейчас и не заметят, что пьют, не до того.

Хельга, фыркнув и кинув еще раз взгляд на предмет своих воздыханий, ушла на кухню. По залу стал бродить молодой полугном, разнося спиртное. Азартные вопли и подбадривающие выкрики болельщиков создавали жуткий шум, и матушка Бронна за стойкой морщилась, ожидая, когда же наконец все закончится. Как большинство и предполагало, победил Барди со своей компанией — все же привыкшие к физической работе наемники явно были сильнее. Посетители взревели, принялись поздравлять победителей, а торгашам пришлось раскошелиться.

— Вот раньше были времена, — делился наболевшим подвыпивший Барди, — можно было воевать пойти или разбойников каких ловить. А сейчас? — Он отхлебнул из кружки. — Нет, конечно, хорошо, что спокойно в мире, но вот ты мне скажи, — гном со стуком поставил кружку на стол и наклонился к не менее нетрезвому двуипостасному из бывших соперников, с которыми они решили выпить «за силу», — знаешь, как меня прозвали, знаешь?