Стало не по себе. Казалось, сквозь вьюжную завесу доносятся шорохи и чьи-то шаги, и внимательные глаза наблюдают недобро. Пытаясь избавиться от этого чувства и успокоить себя, остановилась и прислушалась. Тишина, будто нахожусь не на открытом пространстве, а в комнате, набитой ватой.

Выдохнув, пошла дальше. Надо бы свернуть к центру и попробовать все-таки уехать, но как назло все боковые тропы оказывались глухими и вели во дворы. В одном из которых что-то явственно зашуршало – мне показалось, или промелькнула чья-то тень?

Я прибавила шаг, проклиная собственную глупость. Предупреждали ведь, ну почему не послушалась! Наверное, все дело в спокойной интонации Йенса, будто говорил о том, что попаду под дождь, а не о возможной встрече с... Монстром?

Сигналы. Он ведь предупреждал о сигналах. А я, дура, приняла их за фейерверк.

Едва не перебегая от одного круга света на дороге к другому, я спешила вперед. В голове пульсировала единственная мысль: они боятся света. Чем бы они ни были. Если не лезть в темноту, все будет хорошо...

– Эй.

Шепот за спиной показался неестественно громким. Мне бы рвануть с места, но ноги словно приросли. Заорала бы, но горло сжалось, пропуская лишь сдавленный писк.

Меня схватили за локоть. На долю секунды показалось, что сердце разорвалось. Но в следующее мгновение сильные руки развернули меня, и я увидела не монстра, а спокойное лицо с повязкой на глазах.

– Как вы меня напу...

Не дав договорить, Тео коснулся пальцем моих губ. Бесцеремонно потащил за собой в ближайшую подворотню – темную, он с ума сошел? Прижал спиной к стене, окутав своим плащом. Прошептал почти беззвучно, задев губами ухо, отчего я нервно дернулась:

– Ни звука.

И мы замерли. Я ничего не видела, он был так близко, что едва носом в его грудь не утыкалась. В тишине с соседней крыши сорвалась черепица и с грохотом раскололась о мостовую. Здесь что-то было. Совсем рядом. Я ощущала его присутствие, еле уловимым колебанием пространства, вставшими дыбом волосками на шее.

Это было необъяснимо, но так явно, что я точно поняла, когда тварь ушла. Но Тео не отпускал меня некоторое время. Успокоившись, я осознала, что с ним что-то не так. Не сразу поняла, что именно: не считая повязки на глазах, выглядел он вполне обычно. От него исходило тепло, я пригрелась в коконе его плаща. Ровное дыхание дуновением ощущалось на коже.

Только я не чувствовала запахов. Ни парфюма, ни средств для стирки, ни других, привычных, которые исходят от любого человека – тела, волос, возможно, табачного дыма, или еды, из тех, что обязательно цепляются в местах, где недавно побывал.

Украдкой я принюхалась и уловила лишь слабый аромат старой кожи от его куртки. Больше ничего, словно ее на манекен надели. Вроде бы пустяк, а возникало чувство ненормальности. Но ведь этот человек и не нормальный вовсе, если верить тому, что о нем говорят...

Тео отлепился от стены, снова взял меня за руку, огляделся и постучал в первую увиденную дверь. Я почему-то подумала, что он понятия не имеет, кто нам откроет, и что ему это без разницы.

Нас пустили без вопросов. Дверь открыл молодой чернобородый мужчина, кивнул охотнику, покосился на меня с любопытством и задвинул засов. Жестом пригласил проходить, но Тео отказался.

– Я ее еще не убил, так что лучше бы всем вам сидеть дома до утра, – велел он. – А эту девицу проводить не получится, не могли бы вы...

– Какие могут быть разговоры! Подумать только, три года в город не смели сунуться, и вот опять... – послышался женский голос, и в гостиной появилась хозяйка. Поверх ее бледно-голубого платья был повязан фартук, видимо, ужин готовила. – Не беспокойтесь, господин охотник, мы как следует позаботимся о вашей подруге. Проходите, милочка, не робейте. Вы, должно быть, ужас как напуганы...