– Значит, все-таки у вас тоже есть электричество, – сказала я Йенсу, указывая на них.

– Вообще есть, наш мир не настолько отсталый. Но эти светильники сделаны в Вармстеде, в них горят те самые звезды, которые вы будете выращивать. Присмотритесь, сейчас они не очень яркие.

Огонек парил в стеклянной колбе сам по себе, я не увидела ни неоновых трубок, ни спиралей как в обычных лампочках. Будто кто-то поймал очень крупного белого светлячка и замуровал внутри.

– Если хотите, можете сами их посадить, грядка подготовлена, – предложила Делия.

Пока я осматривалась, она успела достать откуда-то инструменты и перчатки. С сомнением поглядывая на вынутые из грунта саженцы, сразу ставшие хрупкими и беспомощными с тонкими своими корешками, я призналась, что не особо умелый огородник.

– Я сама этим никогда не занималась, помогала сестре.

– Теперь можете помогать мне, – улыбнулась она, выкапывая первую лунку. Земля казалась рассыпчатой и жирной как деревенский творог. – Если любите растения, конечно.

Я люблю, просто не успевала научиться. Вечно находились дела поважнее. Но сейчас вдруг захотелось повозиться в земле вместе с этой милой старушкой, понаблюдать, как подрастает рассада, расцветают цветы и зреет урожай. Мне так понравилась ее ферма – настоящая, не километры мертвой лозы под холодным пасмурным небом – что уходить не хотелось.

Делия рассмеялась на это, велела навещать ее в любое время без приглашения и на прощание вручила нам корзину с твердыми осенними грушами, зеленью и все теми же яблоками.

14. 14.

На Станцию меня Йенс отвез. Я было начала отнекиваться, что хочу прогуляться и вообще – пора бы становиться самостоятельной. Но он категорично заявил, что не время для прогулок.

– Погода портится, только отобедали, а уже темень. Того и гляди снег пойдет.

– Оденусь потеплее. К тому же вроде как у вас и зимой холодов не бывает, разве нет?

Он окинул меня взглядом и сказал, что я прекрасно выгляжу в обновках. Обычная вежливость, но все равно было приятно. Правда, новую одежду я ценила как раз за то, что в ней на меня никто не будет пялиться как на диковинку, потому-то и хотела побродить немного по городу.

– Обратно наймите извозчика. У вас ведь остались деньги? – продолжать гнуть свое Йенс. Я кивнула. – Не намерен вас пугать, Вармстед в целом спокойное и безопасное место. Но вокруг дикие земли, нельзя об этом забывать. Иногда вслед за снегопадом оттуда может что-то пробраться, особенно с ранним снегопадом. Охотники патрулируют город и окрестности, ловят их на подходе и при малейшем намеке на опасность подают сигнал. Но все же лучше не мешать им и сидеть дома.

– Твари? – переспросила я с любопытством. – Мне о них не раз говорили, но никто толком ничего не объяснил. Какие они?

– Не самое подходящее время упоминать. Да и мало кто из обычных жителей видел их своими глазами. Твари не любят свет и шум, если пробираются в кальдеру, держатся темноты. Поэтому на улицах так много фонарей, даже в самых глухих закоулках.

– Получается, мы в самом опасном месте живем? Что-то я не вижу вокруг фонарей, кроме тех, что во дворе.

– Напротив: скоро здесь будет целое море света. Наша ферма отпугивает их лучше всего.

На Станции меня ждал самый обыкновенный медицинский осмотр. Меня взвешивали, измеряли рост, светили в зрачки фонариком, прослушивали, простукивали и даже прокололи палец, чтобы взять пару капель крови на стекло. Только не под микроскоп ее сунули, а положили на какую-то круглую штуковину, в центр переплетения тончайших металлических нитей. Мелкие красные камни на ней замерцали и поменяли цвет на белый. Штуковина больше была похожа на ювелирное изделие, чем на медицинский прибор.