— Не хочу к элитчикам — задаваки они жуткие, — разоткровенничалась я. — Лучше расскажи, как самостоятельно курс проложить.

Михей фыркнул и метнул в меня быстрый смешливый взгляд.

— Зачем тебе: аварийный прыжок задашь, да и ладно. Корабль сам выберет, куда проще добраться.

— А если система навигации выйдет из строя, — не унималась я. — Иль аварийный курс поменять захочу?

— Тогда и ты трупом будешь, и твой хозяин, — предупредил Михей. — За пять минут принцип свертывания многомерного пространства не объяснишь. Опытные пилоты, и те порой ошибаются.

— Не доверяю я технике: ненадежная она, бездушная. Вот если бы люди сами летать научились, как птицы.

— С твоей фантазией не в наемники идти, а в сказочницы, — рассмеялся пилот.

Из катера мы с Михеем выбрались если не лучшими друзьями, то надежными напарниками, как минимум. Страх перед прошлым испарился, и я отважно ступила на красноватую, изъеденную трещинами каменистую почву.

Не задумываясь, стянула с себя защитный шлем. Сухой раскаленный воздух коснулся лица, взъерошил волосы.

— Ты чего? — испуганно вскрикнул Михей. — Надень шлем обратно.

Раздраженно повела плечом и хмыкнула:

— Зачем? Когда была маленькой, не носила шлем.

— Видишь! — объявил Михей и многозначительно поднял вверх указательный палец. — Ты не все забыла.

Насупилась и натянула на голову прозрачную защиту. Хотела еще и уши заткнуть, но в шлеме как-то неудобно.

Михей не был наказанным, а потому прихватил из корабля продпаек, фляжку воды и парализатор. Подумал и добавил к ним портативный прожектор и моток веревки. Судя по хитрой физиономии, в мыслях он уже нашел среди руин мифических животных и, заарканив, вел стадо на корабль.

— И не мечтай! — не удержалась я от едкого замечания. — Никого мы не найдем.

Михей буркнул что-то нечленораздельное, сложил вещи в рюкзак и закинул его за плечо.

— Идем.

Мы стояли на открытом плато, густо усеянном рытвинами. Слева — глубокий каньон, упирающийся в красно-оранжевые горы. Справа — неактивный вулкан Торон. Прямо перед нами распростерлась долина. Там, заметенные мелкозернистой красноватой пылью, возвышались руины.

Комок подкатил к моему горлу, по щекам потекли соленые ручейки. Перед глазами вновь вспыхнул пожар, а уши наполнились предсмертными криками и ненавистным смехом палачей в черных масках.

— Чего замерла? — окликнул Михей и толкнул меня в бок.

Поспешно сморгнула наважденье и сжав ладони в кулаки, зашагала вперед. Едва слышно хлюпнула носом. Избегая смотреть на жалкие остатки колонии, уткнулась взглядом под ноги.

Каменистую пустыню, оставленную людьми, покорили кактусы. Их округлые, с большим количеством поперечных ребер, бока щетинились колючками и мохнатыми ворсинками. Толстая кожа защищала их от палящего солнца и зноя. Одни были маленькими и пухлыми и едва достигали уровня колена. Другие — высоченные, со множеством отростков — мы с Михеем обходили стороной.

— Знаешь, как красиво, когда они цветут, — поделилась я. — Один месяц в земном году пустыня преображается. Наполняется цветом и запахом.

— А между кактусов гуляют стада животных и выделяют сверхскоростное топливо… — с намеком добавил Михей.

Прекрасное видение исчезло, и я опять всхлипнула.

— Прекрати.

Но Михей не замолчал. Затянул песенку наемников — протяжную и тоскливую:

«Когда придет мой час — не знаю,

Не жду и не зову конец.

И только весело шагаю,

Презрев печалей всех венец…»

Я остановилась у подножия многометровой стены. Архитекторы Погонщиков были способными мастерами: из монолита камней возвели заградительные укрепления вокруг жилищ. Жаркий ветер и песчаные бури так и не сумели смести их с Гранита. И только бреши от взрывов оставались немыми свидетелями давней бойни.