- Его величество император Николай Первый! - Возвестил церемониймейстер, и побежали впереди слуги и лакеи, освобождая проход для шествования царского выхода.

Дарья протиснулась в первые ряды и чуть вытянула шею. На нее двигалась толпа во главе с императором. Высокая фигура атлетически сложенного мужчины, с гордо поднятой головой, вызывала трепет, и чувствовалось обаяние власти, что так ценится женщинами. Склонившись в поклоне, она все же приподняла голову и ее глаза встретились с голубыми, чуть выпуклыми, глазами императора. Буквально на миг. И этим решилась ее судьба. Девушка была замечена и Николай остановился. За ним остановилась и свита.

- Виктор Иванович! - Улыбнулся царь, хотя взгляд был холоден, но цепок. - Рад видеть вас. А это ваша жена? Представьте ее.

- Дарья Дмитриевна Оттович, мой государь. - Поклонился барон, и присела Дарья.

- Мила-мила. - Окинул взглядом ее царь. - А почему это вы в партикулярном платье, полковник? Разве не хотите показать свои ордена? Вы заслужили их в честном бою.

- Вы правы, государь, я рад, что вы знаете про мои дела, и прошу прощения за свой сегодняшний вид. Очень хотелось вот так по-простому, без парадности поприветствовать вас в день Николы Угодника и вашего Покровителя.

- Ну, что же и вам это удалось. - Смягчил свой тон и маску на лице правитель. - Хотя я желал бы видеть вас в ином обличии. Запомните, полковник.

- Неприменно, государь.- Склонился барон, и тут же вновь присела Дарья, прикрыв веером загоревшийся взгляд.

- Позвольте пригласить вашу жену на тур вальса, полковник? - И властно протянул руку к девушке, не дожидаясь согласия ни того ни другой.

- Как можно вам отказать, ваше величество! - Слегка улыбнулся барон и подал царю руку жены.

Приняв ее в свою ладонь, он вывел Дарью в центр зала и, махнув рукой музыкантам, сделал первый оборот. Почувствовав на талии широкую ладонь императора, свою положила на золотой эполет и качнулась в сторону. Николай придвинул тело девушки ближе и сжал ее пальцы.

- Вы же из Оренбурга? И как вам Петербург? – Улыбнулся он.

- Я еще мало что видела, ваше величество, - ответила она не глядя на него, - но и то, что посмотрела, мне понравилось. Столица России не может не нравится русскому человеку.

Она попала в цель. Николай тяготел ко всему русскому и даже наказал во дворце говорить по-русски, так что многим царедворцам пришлось даже заучивать фразы, чтобы не оскандалится перед царем. А его взрывной характер был известен. Не терпел неуважения ни к его приказам, ни к его желаниям. Французский уходил в историю, особенно это стало актуальным после 12 года и причастности старинных родов к участвовавшим в восстании «декабристов».

- Мы победили этих французиков. - Наставительно говорил он, своим сподвижникам. - Русский флаг был водружен над аркой в Париже, и русское оружие явило миру характер и волю народа-победителя. Почему же двор русского императора говорит на их языке? Только на своем и пора к этому привыкнуть. Вся Россия говорит на русском, и вы все обязаны делать также.

* * *

- А вы очаровательны, мадам и скорее всего, знаете об этом, - усмехнулся Николай, - и ваши зеленые глаза, вероятно, смутили не одно мужское сердце. Я прав?

- Не знаю, ваше величество. - Потупила взгляд девушка. - Вам видней.

Николай хмыкнул и закружил Дарью в вихре вальса. Больше не было сказано ни слова. Даже тогда, когда он подвел ее к мужу и поцеловал пальцы. Кивнув, согнувшимся в поклоне стоящих рядом, он повернулся и прошел к своему кругу. Больше он ее не приглашал, но его внимательный взгляд она чувствовала, когда очередной танцор проводил ее рядом с царем. Дарья понимала, что понравилась Николаю, и что своим вниманием он уже сделал ее первой дамой начавшегося сезона. Этого она и добивалась. Теперь онА будет диктовать моду и свои правила в свете, правда при этом часто будет фигурировать и на устах всех сплетниц столицы, и за ней будут вести самое пристальное наблюдение. Любой промах, любое отступление от правил, вменят ей в поражение и даже в оскорбление. Вот уж этого она не могла допустить, зная вспыльчивый характер своего мужа. И хотя дуэли были под запретом указом царя, все еще себя не изжили и продолжали существовать. Честь защищали они всеми способами.