— Нет смысла мечтать о невозможном, Анна.

Оливер посмотрел на девушку тем взглядом, которым старики обычно смотрят на молодёжь. Анна поморщилась, но ничего не сказала.

— Постарайся выяснить, что с ним случилось. Впрочем, ты сам всё знаешь.

Оливер кивнул.

— Это всё? — закончила Анна.

Оливер не двинулся с места, и Анна поняла, что тот колеблется. Она уже собиралась поторопить секретаря, когда тот, наконец, заговорил.

— Баронесса, это только слухи… Но поговаривают, Фергюс Бри, граф Йоркширский, знал вашу мать много лет назад.

— Знал? — Анна подняла брови. — Знакомства недостаточно, чтобы обвинять человека в заговоре.

— Всё верно, миледи. Их знакомство было недолгим, я сам это помню. Злые языки приписывают им близкие отношения, но я говорю вам абсолютно точно — это невозможно. Однако Фергюс действительно останавливался в доме ваших родителей незадолго до смерти вашей сестры.

— Фергюс Бри, — Анна встала из-за стола и прошлась по комнате, — боюсь, граф не из тех, кто появляется при дворе.

— Всё верно, миледи. Граф Йоркширский предпочитает общество герцога Корнуолльского.

Анна резко развернулась и посмотрела на секретаря в упор.

— Почему ты не говорил мне о нём раньше?

Оливер медлил.

— Мне всегда казалось, миледи, что ваше знакомство с герцогом Корнуолльским может иметь печальные последствия.

— А теперь?

— А теперь оно произошло. И мне остаётся только свести эти последствия к минимуму.

***

Оливер ушёл, а Анна долго ещё сидела, размышляя обо всём случившемся — о приглашении герцога и о последних словах, сказанных Оливером. Она отлично понимала, что старик, скорее всего, не желает ей зла, но то, что Оливер мог что-либо утаить , ставило доверие к нему под удар.

Анна не глядя повернула ключ и достала из верхнего ящика стола испачканный кровью листок с обгоревшим краем. Письмо было адресовано не ей. Анна нашла его обрывок случайно, в камине в спальне короля. От письма осталось не больше половины, и текст разобрать Анне не удавалось, как она ни старалась. Всё, что она могла рассмотреть, была подпись: Жанетт Бомон.

Анна знала всех своих родственников вплоть до восьмого колена, всех Бомонов, которые были живы и всех, кто умер в последние тридцать лет — и среди них была только одна Жанетт Бомон, её сестра.

С тех пор, как Анна увидела подпись, письмо не давало ей покоя. Она думала о том, что где-то там, на холмах и лесах Кариона может скрываться последний близкий ей человек — Жанетт. Такая же одинокая, лишённая семьи, крова и любви. И хотя надежда была так мала, а шанс, что неведомая Жанетт Бомон — самозванка, так велик, — тайна, заставившая короля сжечь письмо, подписанное столь знакомым именем, заставляла теперь Анну рассылать шпионов во все концы королевства в поисках хотя бы тени той, кто отправила письмо.

В очередной раз Анна попыталась расшифровать обрывки строк, почерневших от пламени. Она могла заниматься этим часами, за каждым фрагментом стёршегося слова угадывая или выдумывая судьбу Жанетт, которая, быть может, вовсе и не была одинока, а, напротив, была счастлива — так, как не могла быть счастлива её сестра. И всё же в эту ночь Анне не довелось разобрать ничего, потому что едва она взялась за своё бессмысленное занятие, как услышала за окном короткий стук.

Анна замерла, не уверенная в собственном слухе, но стук повторился.

Анна торопливо спрятала письмо и повернулась к окну. Разглядеть что-либо в темноте ночного парка было невозможно, и она, поколебавшись, подошла к проёму и распахнула раму.

Анна опешила на мгновение, увидев прямо перед собой чёрные глаза, горячие, как огонь в камине.