– Я приложу все свои силы к этому, мой царь, – серьёзно заверил меня он.

– Тогда присмотри за Бенермерутом, чтобы он справился с выбором и благоустройством моих покоев во дворце, – попросил я его, – я оставляю ему на помощь пару контуберний, но всё же ты лучше знаешь местные расклады.

– Конечно, мой царь. – Усерамон склонил голову.

Попрощавшись с семьёй бывшего визиря, я подошёл к отдельно стоящим у колесниц Бенермеруту и Танини.

– Рассчитываю на тебя, – обратился я к воспитателю, – за любой помощью обращайся к Усерамону.

– Конечно, мой царь, – тот склонил голову, – к возвращению твоего величества я подготовлю всё нужное с учётом безопасности.

– Да, это мы с тобой проговорили, – согласился я, – отдельная кухня, присмотр за всеми поварами и слугами, в общем, я тебе уже всё это рассказывал.

– Пусть боги будут благосклонны к твоему величеству, – склонил он голову, – буду ждать возвращения моего царя.

Я повернул голову к смущённому парню, который, чувствуя торжество момента, переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя неудобно. Чтобы ему помочь, я снял с себя один браслет и протянул ему.

– Держи рот на замке, и твоя жизнь будет прекрасной, – сказал я.

– Твоё величество всегда может на меня рассчитывать! – пламенно закричал он, так что мы с Бенермерутом переглянулись и улыбнулись. Я почему-то почувствовал себя в этот момент глубоким стариком.

– Держись Бенермерута, помогай ему во всём, – сказал я напоследок и, не слушая его ответа, поднялся на колесницу. Рядом встал Рехмир, и мы в сопровождении моей охраны выехали за ворота, попав снова в огромное скопление народа. Но в этот раз я был уже подготовленным, так что рабы Усерамона выкатили за мной большие тележки с лепёшками, я объявил о скорой череде собственных свадеб, грандиозных праздниках по этому поводу для всего народа Египта и как задаток преподнёс свежий хлеб.

Люди, услышав о халяве, тут же переключились на тележки, где стали раздавать лепёшки по одной в руки, что позволило мне выехать на дорогу и спокойно покинуть город. Раздача хлеба оказалась отличной идеей, хотя придумал это не я.

Вскоре мы подъехали к укреплённому лагерю, и едва меня заметили на постах, как тут же прозвучали тягучие звуки горнов. Приветствуя воинов, я вскоре оказался в окружении улыбающихся центурионов.

– Приветствую всех, – улыбался я в ответ, – сейчас нам накроют стол, и мы обсудим с вами дальнейшие планы.

Рехмир стал распоряжаться, чтобы из следовавшего за нами небольшого обоза достали привезённую с собой еду, много кувшинов вина, и очень скоро мы все переместились в мой шатёр, который, несмотря на моё отсутствие, был установлен в центре лагеря и, более того, тщательно убирался каждый день.

Еда была ещё тёплой, так что, сев за общий стол, мы принялись есть, и кубки вина с тостами часто поднимались в мою честь и в честь будущих побед. Когда первый голод был утолён, я взял слово.

– Знаю, многие из вас беспокоятся за будущее легионов, а также волнуются из-за неопределённости, которая сложилась в последнее время во взаимоотношениях между двумя царями.

Я сделал паузу, отпил вино из кубка и удостоверился, что ко мне прикованы напряжённые взгляды всех центурионов.

– Так вот, вам больше не о чем волноваться, мы поговорили с царём Хатшепсут и решили вступить в брак, чтобы наши разногласия больше не мешали нам совместно править Египтом.

Глаза у центурионов округлились.

– Поэтому дальнейшие планы для легионов у меня такие: мы возвращаемся в поместье и обустраиваем мирную жизнь до тех пор, пока не станут поступать из Абидоса новые комплекты снаряжения и вооружения. После чего начнётся для всех легионов новый этап, ведь нам придётся переучивать людей заново. Это наверняка многим не понравится, нам придётся преодолевать сопротивление, но, я уверен, с вашей помощью у нас всё получится, поскольку новые комплекты позволят нам лучше защищать в бою легионеров.