Она много улыбалась. Накормила нас пирогами с вишней, а потом и наваристым домашним борщом. Мамы так и не было. Я беспокоилась и не находила себе места. Никогда не видела ее такой. Она всегда тщательно следила за своим внешним видом, а то, что я увидела утром, меня обескуражило. Блеклая. С хвостом вместо кудрей. В футболке и шортах. Мама совсем на себя не была похожа. Это зрелище разрывало душу и вынуждало заламывать пальцы. Я долго ждала ее, но задремала, читая братишкам сказку.

Не знаю, сколько по времени длился мой сон, но проснулась я от тихих голосов, доносившихся со стороны кухни. Бабушка чуть ли не шептала, а мама нет-нет, да повышала тональность. Я поднялась и аккуратно соскользнула с постели, чтобы не разбудить мальчиков. Даже без лишнего шума прокралась к кухне на цыпочках и замерла, прикусив губу.

- Я не знаю, что делать. Не знаю. Он уже притащил ее в нашу квартиру...

Кажется, я даже дышать перестала. Только руку прижала к губам, чтобы не издавать ни звука. Пульс стремительно набирал обороты, отдавая ударами в районе висков, но я стояла за дверью дальше.

– Успокойся, – бабушка шептала ровным голосом, не выдавая своих эмоций, – все решится. Обрубать нужно на холодную голову, а у тебя сейчас каша. И скажи, зачем ты уволилась? Ты на что детей кормить собираешься? Эта гордость твоя не уместна.

– Я не смогу работать с ним вместе...

– Не реви! Вон, чаю выпей!

– Мама...

– Все! Там трое за стеной сопят, а тебя ждали. Расквасилась тут, – скрипнул стул, и я инстинктивно напряглась, пытаясь слиться с стеной, но не помогло. – Чего спряталась? – Бабушка вышла в коридор, поймав меня на подслушивании. – Заходи. Будем разговаривать. Чай, не пять лет уже, а восемнадцать будет. Бегом за стол!

Впервые я не была рада тому, что меня сочли взрослой и допустили к семейному совету. Хотя права голоса, как оказалось, я так и не имела. Мама поставила меня перед фактом. У папы теперь есть другая женщина, и нам придется смириться с тем, что прошлой семьи нет сейчас и в будущем не будет. Если до этого момента картинка из аудитории терялась среди суеты, то в тот момент, сидя за столом, я осознала, что жизнь не станет прежней.

Изменения вступили в силу уже на следующий день. Богдан и Артём стали моей ответственностью в полной мере. Мама отправилась на поиски работы, а я возилась с братьями. Бабушка лишь маяковала, когда нам нужно поесть, и спешила потискать близнецов.

Мне же пришлось даже разговор с Соней отложить, потому что мальчишки не давали нормально пообщаться с подругой. Соня была моей одноклассницей и строчила смски, пытаясь узнать, почему я не такая общительная с ней, как обычно. Мне же не хотелось поднимать тему отношений с родителями и переездом к бабушке. Я писала неоднозначные ответы. Может, при встрече мы обсудим случившееся, но не сейчас. Я сама не могла понять, что именно творится в душе. Я любила обоих родителей и не знала, как отнестись к предательству отца. Даже думать об этом не хотела, отвлекаясь на Богдашу и Тёму.

Мама снова поздно вернулась домой. Меня удивило, что, вместо печали, на ее лице светилась радость. Мы снова собрались за столом в кухне, где она огорошила меня «радостным» известием.

– Света оказалась настоящим кладом, – мама говорила со странным блеском в глазах, – одним звонком решила наши проблемы.

Именно в этот момент мое сердце начало стучать чаще. Видимо, сработала интуиция. Я смотрела на родительницу и не моргала. Бабушка же расслаблено размешивала сахар в чашке с чаем.

– На въезде – лицей, именно там я теперь буду работать, а ты, Ариночка, – она поместила руку на мои пальцы, – учиться.