– Пока не знаю, – пожала я плечами, взглянув на свою сумку, которая сиротливо лежала у калитки секретаря.

– Так… У меня муж уехал на неделю к матери помочь ей по дому, там крыша в сарае обвалилась. Дети у меня взрослые, разъехались кто куда. Дом большой. Могу вам комнату на втором этаже сдать. Немного возьму, если будете у меня обедать, доплатить еще придется. Ну, как? – спросила женщина и тут же представилась: – Степанида Григорьевна Тополева.

– Ярослава Калинина, а это Пепел. Меня все устраивает, и я на все согласна, – улыбнулась я, довольная, как все повернулось. Если еще вид из окна будет во двор Корского, то вообще прекрасно.

Мое желание сбылось, и Степанида Григорьевна проводила меня на второй этаж в небольшую, но уютную комнату. Внутри все оказалось оформлено в теплых оттенках желтого и оранжевого, тюль на окне и покрывало на кровати были разбавлены белым. В комнате все было такое девичье: мягкие игрушки на полке, обои с ромашками, трюмо с пуфиком.

– Здесь раньше дочка жила, – рассказывала Степанида Григорьевна. – Потом уехала учиться, вышла замуж и осталась в столице. По большим праздникам приезжает в гости с внуками. Вы наверно, кушать хотите с дороги?

Мы с Пеплом переглянулись и одновременно кивнули. Я подошла к закрытому оранжевой шторой окну и посмотрела вниз. Прекрасно. Двор дома Павла Петровича был на виду. С интересом я разглядывала баньку, гараж и добротный дом. Большой. Зачем одинокому мужчине такой огромный дом, непонятно. Я сразу подумала, как он в нем убирается? Это магии столько не напасешься. Огород секретарь не садил, как и цветы. Росла только трава, которую стригли.

– Тогда сегодня вы моя гостья. Оплату внесете завтра, – предложила хозяйка дома.  – А сейчас идемте пить чай с ватрушками. Недавно из печи достала, как знала, что гости приедут.

Я спорить не стала. Ватрушки я любила.

– А мед у вас есть? – вежливо спросил Пепел и облизнулся.

– Еще бы. Собственный. Муж на пасеке качал, она у нас за городом, – ответила Степанида Григорьевна и плавно выплыла из комнаты.

– Только попробуй утащить хоть банку, – я показала кулак фамильяру. Он же фыркнул, гордо задрал нос и прошел мимо меня, дерзко задев хвостом. Придется за ним смотреть, а то стащит банку меда, а мне потом перед хозяйкой краснеть.

Ужин прошел в веселой и легкой обстановке, которую совсем не хотелось портить вопросами о загадочном князе Белоярском. Будет еще время расспросить. Сейчас лучше не вызывать подозрений, а то вдруг передумает и выставит на улицу. Нет, выход бы я нашла, но зачем заведомо портить отношения? Лучше я присмотрюсь и улучу нужный момент. Степанида Григорьевна на вид хоть и строгая женщина, но вроде добрая.

После ужина мы с хозяйкой обменялись пожеланиями «Спокойной ночи» и разошлись по комнатам.

– Яся, мне здесь нравится, – прошептал фамильяр, растянувшийся на моей подушке. От Пепла пахло медом, и он сыто улыбался. Степанида Григорьевна отдала гостю литровую банку золотистой сладости. На мои возражения махнула рукой. Добрая женщина, я сразу это определила.

– Еще бы, ты столько меда даже у бабушки Таисии не ел. Только не вздумай воровать, – снова пригрозила я. Пепел меня уже не слышал, посапывая. Вздохнув, я прижалась к фамильяру.

Я его любила. Очень. Даже когда злилась на Пепла, все равно любила. Мы с ним десять лет вместе и в стольких передрягах побывали, столько всяких проклятий проглотили. Вернее, глотал Пепел, а я… помогала. Вспомнила, что надо было послать весточку бабушке и родителям. Завтра сделаю это.