– Вы по-моему сами себя перехитрили, – холодно сказал де Торквемада.

Он стоял напротив Дарьи, друг от друга их отделял тот самый портсигар.

– Да ладно… – выдохнула Салтыкова. – Раньше же работало…

– Сейчас тоже работает. С превеликим удовольствием открою вам историю данной вещи. Вы же вызывали демона, чтобы он ответил на ваш вопрос, – де Торквемада картинно поклонился, – демон явился на ваш зов. Я целиком и полностью к вашим услугам.

Салтыкова фыркнула.

– И давно вы бегаете по мелким поручениям?

– С позавчера, – ответил де Торквемада.

Тут читателю, пожалуй, придется узнать, а возможно, просто напомнить о том, что произошло в мае того же года в дачном кооперативе «Сапфир». Томас Иванович и Дарья Николаевна так же приехали туда по поручению Гермеса Трисмегиста, чтобы расследовать аномальные явления. Началось все с изгнания ведьмы, а закончилось вызовом из ада серафима – падшего ангела высшего ранга. Чтобы Дарья Николаевна не отправилась в ад, де Торквемада изгнал из нее ведовской дар, так что после этого Салтыкова осталась, скажем так, почти обычным бессмертным существом. Дара Дарья Николаевна лишалась уже не в первый раз – в человеческую бытность именно де Торквемада ее дара и лишил, после чего Салтыкова загремела в Иоанно-Предтеченский монастырь до конца своих дней, но после смерти Гермес вернул ей способности. Сейчас он этого делать не собирался, и тут перед Салтыковой встала непростая дилемма. Дело в том, что ведовской дар бывает двух типов: врожденный, коим Дарья Николаевна и обладала, будучи одной из самых сильных ведьм своего века, и приобретенный, то есть полученный ведьмой в результате сделки с демоном. Врожденный дар позволял задействовать силы природы и при желании вызывать мелких демонов, а приобретенный дар предполагал исключительно действия при посредстве демонической силы. Врожденный дар Салтыкова вернуть себе не могла, но дабы не остаться костюмершей в «Сверхнатуральном» или в чем-то там еще, что заменит это шоу, пришлось пойти на компромисс. И как справедливо заметил Гермес Трисмегист, Трижды великий, один знакомый демон у Салтыковой был.

Хоть мертвые, хоть бессмертные, хоть проклятые на веки вечные, но даже им нужно где-то жить. Дарья Николаевна Салтыкова и Томас Хуанович Торквемада (по паспорту) обитали в жилом комплексе на Новослободской в двух соседних квартирах. Кстати говоря, комплекс этот считался более престижным, чем «Сталинский-7», так что Марина Исаенко, наверняка, умерла бы от зависти. Впрочем, сейчас не об этом. Вернувшись со встречи с Гермесом и припарковавшись в подземном гараже – за рулем, конечно же, была Дарья – они поднялись на свой этаж.

– Придется поговорить, – сказал де Торквемада в лифте.

Со времен «Сапфира» они разговаривали мало, и совершенно не из-за того, что де Торквемада лишил Дарью ее дара.

– Видимо, – парировала Салтыкова.

По обычаю отправились в квартиру Салтыковой, на ту самую кухню, которую де Торквемада воспроизвел в квартире Птицыных в «Сталинском-7», только на этот раз настоящую: идеальная чистота, белый цвет и минимализм. Дарья заварила себе чай, де Торквемаде, расщедрившись, налила кофе.

– Без дара Гермес вас сживет со свету, Дария, – темные глаза де Торквемады внимательно смотрели на нее.

– Я в курсе, – ответила Салтыкова.

– Тогда почему вы не хотите, чтобы я его вам вернул?

– А просто так вы его вернуть можете? – Салтыкова положила локти на стол и подалась вперед.

– Хотел бы, но это против правил.

Правила, действительно, существовали, в этом де Торквемада не обманывал. Бесполезно пытаться понять, кто и когда эти правила установил, но они просто были, и нарушить их было невозможно.