– Ладно, я понял. Мы можем обсудить это, когда я приеду?

– Конечно, обязательно обсудим, – говорит отец.

– И?

– Что «и»?

– Ты разблокируешь карточку?

На том конце провода воцаряется тишина.

– Я понял, что ты недоволен, – добавляю я. – Но сейчас-то мне что делать? Где я, по-твоему, должен ночевать? Денег у меня с собой только на обратный билет и хватит.

– Значит, ответ очевиден. Пора брать ответственность на себя, сын. И имей в виду, я уже поговорил с твоей матерью, в этот раз не получится спрятаться за её юбкой.

На этом мой урок послушания заканчивается, отец отключается, даже не попрощавшись. Я долго пялюсь на погасший экран телефона, а потом разжимаю кулак, на котором остались красные полумесяцы ногтей.

Из ступора меня выводит бомж, который чуть не сбивает меня с ног, а потом покрывает отборным матом. «Культурная столица», – ворчу себе под нос, но всё же отхожу с дороги. Пристраиваюсь на каменном парапете, чтобы подумать, что делать дальше. После недолгого размышления понимаю, что отец прав, он не оставил мне другого выбора – придётся лететь домой. А ведь я обещал Лёхе, что помогу ей завтра.

Открываю приложение для бронирования, но тут меня ждёт ещё один сюрприз – билетов на сегодня уже нет. А даже если бы и были, я понятия не имею, как купить их за наличные. Делаю единственное, что мне приходит в голову – набираю Лёху.

– Ну чего? Уже соскучился? – ворчит она.

– Лёх, я, похоже, на улице сегодня буду спать, – почему-то смеюсь я.

– Что, гостишка не понравилась?

– Понравилась, только они меня не пустили. Отец заблокировал мою карту.

– Ты сейчас шутишь? – спрашивает подруга после паузы.

– Нет, – снова смеюсь я, чем сам себя пугаю.

– Ну позвони ему.

– Уже позвонил.

– И что?

– И ничего. Сказал, чтобы я домой ехал, – говорю я громче, чем хотелось бы.

– А деньги?

– Мои проблемы. В любом случае, билетов на сегодня уже нет.

– И что дальше? – вздыхает подруга.

– Понятия не имею. Пойду искать себе удобную лавочку. Меня только что обматерил бомж, может, догоню его, попрошу мудрый совет.

– Господи, – шипит Лёха. – Приходи ко мне.

– Меня твоя грымза не пустит.

– Кирилл, ты тупой? Полезешь через окно. Вот уж не думала, что так быстро найду любовника.

Захожу во двор общаги и снова звоню Лёхе. Она сразу высовывается из открытого настежь окна и машет мне рукой:

– Давай уже.

Оглядываюсь по сторонам, вздыхаю. Давно я так не позорился. Берусь за решётку, покрытую толстым слоем уличной пыли и паутиной. Стараюсь не думать об этом, упираюсь носком кроссовки и подтягиваюсь, достаточно легко выбираюсь на козырёк.

– Кинь мне рюкзак, – предлагает Лёха.

Он мне не очень-то и мешает, но я всё же снимаю его и зашвыриваю в открытое окно.

– Трёхочковый, – позади меня откуда-то сверху раздаётся комментарий, а потом смех.

Оборачиваюсь и поднимаю голову – из окна соседнего корпуса за мной наблюдает несколько человек.

– Давай-давай, мы за тебя болеем, – говорит всё тот же голос.

Поддержка посторонних совсем не помогает, а отсюда нужное окно выглядит не так уж и близко. Осторожно прощупываю кирпичи, на которые можно было бы опереться, а потом прыгаю, подтягиваюсь и заваливаюсь животом на подоконник.

– Ну спортсмен, – говорят зрители с одобрением, пока Лёха затаскивает меня внутрь, схватив сзади за ремень. – Только громко не шумите, чтобы остальные не завидовали.

Я вваливаюсь в комнату под их дружный смех. Подруга закрывает окно, а я сажусь на пол, прислонившись спиной к батарее, и восстанавливаю дыхание. Замечаю, что рядом с соседней кроватью теперь лежит спальный мешок, а на нём подушка.