— Ну ладно… Все нормально же?

— Да, Даш, все хорошо, — киваю и, обогнув ее, спешу на свою кровать. Очень хочется завернуться в плед и упереться взглядом в стену, чтобы подумать.

— Мы, кстати, сегодня в клуб идем.

— Хорошо.

—  В клуб Домина.

— И вы туда же, - хмурюсь и наконец-таки забираюсь под плед.

— В смысле?

— Савка тоже туда собирался. Там же рэпер какой-то будет.

Делаю акцент на прошедшем времени, потому что фиг он у меня куда пойдет. Чертов предатель.

— Да-да. Мы еще три недели назад билеты покупали, жаль, что в гримерку не попадем. Хотя, — Дашка многозначительно улыбается. — А, ну и ночевать, естественно, не придем.

— Ага.

Обстановка и Дашкино дыхание где-то позади давят. Успокоиться не получается. Засовываю руку под подушку и начинаю гипнотизировать взглядом бежевые обои. Не знаю, в какой момент я засыпаю, но, когда снова открываю глаза, свет в комнате не горит.

Темнота обволакивает тело и только усугубляет пробуждение. Хочется снова повернуться на бочок и не просыпаться уже до утра.

Но засунутый под кровать телефон рушит такой на первый взгляд прекрасный план и начинает тихо жужжать. На звонок Максима я отвечаю не сразу. Почему-то медлю и злюсь. Злюсь на себя и свои дурацкие предрассудки.

Будто бы раньше Одинцов никогда не подкидывал мне дурных идей?! Подкидывал, и все до одной я просто игнорировала. Сейчас нужно сделать точно так же, а не проваливаться в обиду, которую я по факту даже не выразила.

Нужно. Но отчего-то не получается так, как раньше, с легкостью списать его «оригинальные» предложения на то, что вот такой он человек…

— Привет, — прикладываю телефон к уху.

— Привет. Ев, мы в бар, сегодня хоккей. Пойдешь со мной?

— А во сколько?

— Минут через двадцать.

— А ты раньше предупредить не мог?

Наверное, мой вопрос звучит резковато, потому что Одинцов на пару секунд замолкает.

— Да ты всегда отказывалась…

— Ну да, и поэтому ты позвонил мне, чтобы заведомо услышать этот отказ. Позвать для галочки, правильно?

— Что с тобой такое сегодня?

Макс начинает психовать, я прекрасно это слышу. Голос становится скрипучим и слегка приглушенным. Он будто выдавливает все это через силу сквозь зубы. Да еще так, чтобы друзья не услышали.

— Нормально со мной все. Иди ты куда хочешь.

— Ев...

— Что?

Мне так хочется, чтобы он остался со мной. Не потащился ни в какой бар, забыл о своих вездесущих друзьях хоть раз, но озвучивать свое желание я трушу.

Не хочу в итоге выглядеть дурой, которой откажут. Да еще и приправят соусом, вроде — ты хочешь заставить меня выбирать между тобой и друзьями?

Хочу. Очень хочу. Потому что эти вечные посиделки в баре, сальные шуточки и тупые разговоры стоят мне поперек горла.

Впрочем, я и есть дура. То что сегодня произошло…слова Максима - они слишком сильно резанули по сердцу. Он на полном серьезе предлагал мне просить у Марка деньги. 

— Что, Максим?

Если до этого я повышала голос, то сейчас спрашиваю спокойно.

— У тебя эти дни, да?

Раздражение застывает на моем лице маской, но вместе с ним приходит внутреннее успокоение. Становится просто все равно. Насколько же это тупо — вечно списывать мое настроение либо на ПМС, либо на КД.

— Да, — киваю в такт своим словам.

— Давай завтра в кино сходим или в парк?

— Посмотрим.

Где-то на заднем фоне слышатся мужские голоса. Кажется, друзья Одинцова торопятся.

— Иди, тебя там ждут.

— Все же нормально, Ева?

— Да. Хорошо повеселиться.

— Да какое веселье? Наши опять сольют все.

На этом наш разговор обрывается. Одинцов шепчет мне: «Целую» — и сбрасывает вызов.

Еще минут десять я лежу в темной комнате и гляжу в сетку второго яруса кровати.