— Надеюсь, ты его там не била?

Только посмотрите на него, он еще и издевается!

— Обошлось без рукоприкладства.

— На завтрашний вечер ничего не планируй.

— В смысле?

— Руслан приглашает нас в Мариинку.

— Мы договаривались на ужин…

— Мы договаривались на эту фикцию, пока Рус не свалит в Лондон. А он все еще здесь и хочет развеяться.

— Скажи, что я не могу.

— А ты не можешь?

— Какая разница? Я не люблю театр, и вообще…

— Можно подумать, я люблю. Заеду завтра в пять.

— Марк… постой…

Но он не слышит. Снова отключается, а когда я пытаюсь перезвонить, просто игнорирует.

Гад!

— Это все из-за тебя, — бурчу на Савку, и тот даже приподымает голову над подушкой.

— Так тебе и надо!

Пару секунд смотрю на брата и почти бесшумно выхожу в коридор, где нос к носу сталкиваюсь с Максом.

— Привет, — Максим сразу прижимает меня к себе. Целует в щеку, но очень быстро добирается до губ.

— Привет, — прикрываю глаза, осознавая, что вот теперь я попала окончательно.

Максим вернулся раньше, видимо, снова поцапался с матерью и решил не ждать понедельника, а уехать сразу. У них такое частенько бывает.

— Ты чего такая напряженная?

— Да Савка вывел.

— Этот может. Пошли ко мне, пацанов нет.

— Идем.

Максим крепко сжимает мою ладонь, и я послушно иду следом. В голове все еще сумбур. Слишком много всего произошло за прожитые сутки. Эта игра в невесту начинает нервировать все больше.

И самое ужасное, что послать Валиева я теперь точно не могу. Если его дядя с моей подачи узнает, что все это фикция, уверена, Валиев в буквальном смысле сживет меня со свету. Ему в помощь и расписка, и деньги эти, да и вообще связи.

Когда я успела так встрять, и что интересно, чем дальше, тем больше это болото меня засасывает. Нужно рассказать Максиму про ужин, и про театр, и вообще впредь всегда говорить, что я иду с Марком, иначе через какое-то время я превращусь в заядлую врушку-лицемерку.

В комнате на третьем этаже привычно темно, потому что шторы плотно задернуты, а в углу подсвечивается монитор. Мне кажется, сосед Макса вообще никогда не выключает компьютер.

— Я дыню купил, будешь? — предлагает Максим, зажигая верхний свет.

— Буду.

Одинцов уходит на кухню, а когда возвращается, протирает мокрую дыню полотенцем и достает нож.

— Мне небольшой кусочек, — присаживаюсь на стул, наблюдая за тем, как острое лезвие разрезает спелую мякоть. Вкусный аромат мгновенно добирается до носа, а во рту начинается слюновыделение.

— Держи.

Максим кладет на тарелку огромный кусок в виде полумесяца и оперативно надрезает мякоть по вертикали.

— И это маленький?

— Пацанам меньше достанется, а то притащатся и подчистую же все сожрут. Мать вон картошки с кроликом печеным дала еще, будешь?

— Да я недавно ела. Спасибо. Слушай, — отодвигаю тарелку чуть в сторону и смотрю на Макса. Он улыбается. Его добродушный вид вводит меня в ступор. Ну вот и как я ему расскажу?!

— Чего?

— Помнишь, я про Валиева тебе говорила…

— Ага.

Одинцов на удивление почти не реагирует на мои слова. Может быть, это хороший знак?

— Завтра мне нужно сходить с ним в Мариинку… Его дядя, ну, для которого весь этот спектакль, как бы пригласил…

— Во сколько?

— В пять или в шесть, не помню.

Максим кивает и, дожевав, вытирает рот обратной стороной ладони.

— Я тут вот что подумал… Ты только сразу в штыки не воспринимай, ладно?

— Конечно. Что?

— Ты же вроде как нужна этому мажорику, так?

— Ну, для дяди… Чтобы обмануть.

— Вот. Я всю ночь прикидывал, думаю, мы можем поиметь с него бабок.

— В смысле?

— Ну смотри, он тебе обещал с поездкой помочь, по программе, но это когда будет? Вдруг обманет.