Новость о том, что несносное дитя уже в курсе о моей роли в её жизни на ближайшие пару месяцев, порадовала мою душу. Не придется самому ставить свой череп под удар её шпильки, рассказывая это несветлое будущее. Теперь и звонок сестры был более понятен. Роксана аккуратно зондирует почву. Большинство, включая моего отца, думают, что сестрёнка полная дура, но я-то в курсе её двойной игры и способности хамелеона.

Рокс хотела, надавив на жалость по отношению к ней без пяти минут разведёнки, заручиться моей поддержкой, чтобы я её прикрыл перед папочкой, но, получив мой прямой отказ, сразу напомнила о том, какой стервой может быть. Теперь, прежде чем дать согласие на её опеку, я буду должен три раза подумать – хочу ли припомнить наше прошлое?!

- Понятно, Игорь Леонидович. За Роксаной пригляжу, но её перевоспитанием заниматься не стану. У меня, боюсь, нервов не хватит на заскоки вашей дочери.

- Не прибедняйся, Кирилл, - хитро прищурившись, отчим расслабленно откинулся на спинку кресла.

Ещё бы скинул на меня свою головную боль, теперь можно и выдохнуть.

- И не пытался. Моё согласие – это дань уважения моей матери, что вас так любила, и не больше.

На секунду лицо политика пересекает отметина печали, заостряя морщины на лбу и вокруг рта, но всё быстро исчезает. Контролировать эмоции Тихомиров всегда умел.

- Не больше?! – подозрительно переспрашивает он.

Уверенно киваю.

Тогда отчим вытягивает из вороха бумаг, в которых копался перед моим приходом, тонкую папочку и кидает мне через стол. Папка приземляется аккурат у края столешницы, но фотографии, что в ней лежали, вылетают и красиво расстилаются несимметричным веером у моих туфлей.

Мне хватает короткого взгляда, чтобы понять содержимое фоток и тот факт, что он всё знает!

Странно, что при этом я всё ещё цел и даже невредим.

- Это, я так понимаю, средства убеждения в случае моего сопротивления? – тыкая носком обуви в первую попавшуюся фотку. – А мне на минуту показалось, что вы изменились, Игорь Леонидович.

- Не показалось, Кирилл, но старые привычки сложно искоренять, - с каким-то философским выражением лица пояснили мне. – И именно поэтому, узнав об этом, я тогда ничего не стал предпринимать.

- На то были свои причины, - всё-таки решил внести немного ясности.

- Верю, но обсуждать их не хочу.

Категоричный ответ отчима тут же прекратил неожиданное желание исповедаться в своём грехе. Если не хочет он, то я и подавно.

- Когда планируется мой переезд? – собравшись, вернулся к прежней теме беседы.

- Завтра, - тоже, как ни в чём не бывало, спокойно ответил Тихомиров. – Подробности, ключи и прочее, а также помощь в сложных ситуациях всё через мою помощницу. Она остаётся тут. С вами.

Нет, отчима только могила исправит. Своего человека для контроля и получения ежедневного отчёта он оставляет при мне.

- Ясно, - выражая все свои мысли в одном слове.

- Тогда не буду задерживать, сынок! У тебя много дел до завтрашнего переезда.

Аудиенция завершена, остаётся только откланяться.

3. Глава 2

Роксана

Мужчины!!!

Они думают, что вращают планету! Ну если только частично, но и то силой своего неуёмного снобизма, а некоторые и мании величия. В реальности же ими правит их член, который и вращает мужиков куда тому надо, и плюс жажда денег. За второй пункт не осуждаю, так как и сама люблю пластиковые карты без лимита и звук шуршащих купюр.

Я хорошо помню то время, когда жила с матерью и не знала, будет ли сегодня хоть какая-то нормальная еда, поэтому смеюсь над теми, кто заявляет, что не в деньгах счастье. Ха! Да они просто без них не жили. Не жили в нищете, где твой дом - это какой-то сарай на окраине города, не просили милостыню в переходе, чтобы не сдохнуть от голода в свои шесть лет. Мне ещё повезло, когда одна сердобольная тётка предложила мне подработку – мытьё полов в магазинчике за небольшую оплату, а бонусом шли продукты с истёкшим сроком годности. Так что с семи лет я относительно регулярно питалась, одевалась не в вещи с мусорки, а в купленные на китайке тряпки, и даже содержала свою далёкую от нашего мира мать.