Они снова идут по коридору, в открытые двери видны комнаты, застланные коврами.

– Много комнат…

– Тут живут два моих брата с семьями и Милош – он пока не женат, так что еще и мало. Спальни наверху, а гостиные внизу, у мамы своя, у бабушки своя, и у братьев тоже. Просто моя сестра Злата строит дом, и братья поехали помочь, а их жены и дети тут, где ж им быть? – Циноти оглянулась на Симу. – Ничего, тебе идет.

– Что?

– Украшения идут тебе, хоть ты и не из наших.

– Я… Это же золото, я знаю. Я верну.

– С каких это пор подарки возвращают? – Циноти покачала головой. – Это бабушка велела, говорю тебе. Из своих запасов мне выдала и велела тебя принарядить. Значит, так надо, и ты теперь наша.

– Как это?

– Ну, вроде как родня, что ли. Господи, у тебя куча вопросов! – Циноти засмеялась. – Перестань мне их задавать, у меня на них нет ответов, захочешь – у бабушки спросишь, но я бы тебе не советовала.

– Почему?

– Опять вопросы, да что ж такое!

Циноти опять засмеялась, и тут в них врезались мальчишки, кубарем выкатившиеся из боковой комнаты. Сима даже не поняла сначала, сколько их.

– Ну-ка тихо! – Циноти разняла клубок из трех запыхавшихся малышей. – У нас гостья, ведите себя хорошо!

Мальчишки с настороженным любопытством уставились на Симу одинаковыми черными глазами в длинных ресницах.

– Сладу с ними нет, носятся целыми днями! – Циноти подтолкнула Симу в сторону столовой. – Садись, поешь.

Та же самая женщина, что вчера подавала ужин, поставила перед Симой тарелку с картошкой, тут же возникло блюдо с кусками жареного мяса и блюдо с овощами. Сима вдруг почувствовала, что страшно проголодалась.

– Давай ешь, сама говорила, что тебе пора уезжать. – Циноти вздохнула. – А мне пора учиться, скоро экзамены.

Сима тоже вздохнула – конечно, ей пора уезжать.

– А где ваш кот?

– Кот? – Циноти удивленно подняла брови. – Нет кота, есть кошка, ты ее вчера видела. Но она со вчерашнего дня не встает, я же тебе говорила.

Сима отлично помнит, как накануне кот прыгнул к ней в постель. Или кошка. Как это – не встает, если она… Нет, не видела и не дотянулась погладить, но ощущала! И мяуканье утром…

– Приезжай завтра, все будут рады. – Циноти разливает чай. – А одежду твою я высушу и в шкаф положу, чтобы была в запасе.

– Ничего не понимаю…

– Или мы тебе в родственники не годимся?

– Я больше думаю, что это я вам не очень гожусь. – Сима вздохнула. – Я не из тех, кто подчиняется или что-то такое там еще.

– Ну, я и сама не из тех. – Циноти улыбнулась. – Погоди, скажу Тане, что ты едешь.

Конечно, надо уезжать. Сима понимает, что в этом доме ее не просто так приняли и посчитали за свою, чего-то она не поняла и не знает, и надо бы спросить, чтобы ненароком не попасть в неловкую ситуацию и не обидеть хозяев, но сейчас нужно по делам. И домой нужно тоже.

Вот только со вчерашнего дня каким-то непостижимым образом прошло сто лет.

– Я просто хотела, чтобы ты мне прочитала его письмо.

Таня смущенно смотрит на Симу. Конечно, она вспомнила, зачем вообще ей была нужна Сима.

– А почему ты не забьешь его в онлайн-переводчик?

– Я пыталась, но получается какая-то белиберда. – Таня откашлялась. – И я думала, что ты, может быть, немного подучишь меня языку.

Сима покачала головой – как раз переводами писем она занимается в брачном агентстве. Ничего нового, перевести письмо она сможет, а вот обучить языку – это не так просто.

Они сидят на стерильной кухне Симы и пьют сок. Таня привезла с собой домашнего печенья, и они, чтобы сгладить неловкость, пьют сок с печеньем и пытаются болтать. Но разговор не клеится, потому что одно дело – большой дом, полный шумных детей, непривычных запахов и людей, связанных родством и какими-то совершенно отличными от привычных традициями, и совсем другое – оказаться наедине в пустой квартире и пытаться знакомиться заново.