– Надейтесь, – усмехается Егор, выезжая из леса на трассу.

Честно говоря, я не представляю, каким образом он хочет провернуть всю эту канитель с выкупом. Обычно именно в такие моменты менты и накрывают.

– Чё грузишься?

– Сколько дают за похищение, организованное группой лиц?

– От пяти до двенадцати вроде.

– Зашибись.

Уже в уме считаю, сколько лет мне будет, когда выйду из тюрьмы.

– Тааак… – он съезжает на обочину и резко тормозит. – Малой, послушай-ка меня, – глушит мотор. – Всё будет найс, если ты перестанешь пессимиздить.

– Это кончится плохо, Егор.

– Хватит ныть! – начинает злиться. – Я целый год тебя ждал!

– Только ради того, чтобы провернуть свой план, – отзываюсь спокойно.

– И это тоже. А как по-другому? Брат за брата, Данила. Зарецкий лишил нас семьи. Матери, отца. Ты понимаешь, нет? – мёртвой хваткой стискивает моё плечо.

– Понимаю.

– Из-за него ты вырос в детском доме, из-за него мы сейчас на нуле! На дне! Мы должны были это сделать!

– Родителей это не вернёт, – смотрю на дорогу.

– Поздно включать заднюю, Малой. У нас теперь только один вариант. Довести дело до конца. Получим наши бабки назад – и свалим отсюда к чёртовой матери...

*********

Посетив пару хозяйственных магазинов, отправляемся в супермаркет. Там затариваемся продуктами, которые можно хранить без холодильника, и бутылками с питьевой водой. Благо, на улице жара, и покупки эти вряд ли способны вызвать подозрение и вопросы.

До позднего вечера сидим с Егором на съёмной квартире и лишь глубокой ночью выдвигаемся на Песчаную Косу.

– На связь выйдешь через три дня. Если вдруг раньше срока возникнет какая-то серьёзная проблема, поднимешься наверх и напишешь в сообщении три нуля. Это будет означать, что я срочно должен приехать.

– Ясно.

– Без надобности не звони вообще. Мало ли... Сейчас всех подряд шерстить начнут, могут и мной заинтересоваться.

– Окей.

– С девчонкой будь поосторожнее. Лицо закрывай всегда. Зашёл, дал пожрать, ушёл. В разговоры не вступай. На вопросы не отвечай. На провокации и слёзы не поддавайся. Никаких лишних контактов, ты понял?

– Да.

– Будь всегда начеку. Не расслабляйся!

– Я понял, Егор.

– Надеюсь. Всё, давай, дуй туда и не высовывайся, – осматривается по сторонам, открывая багажник.

Забираю пакеты и направляюсь к маяку.

Густой, тёмный лес шелестит по обе стороны. В небе висит огромная луна.

Тревожно.

Отвратительное чувство. Так и мерещится, что за тобой кто-то наблюдает. Немного отпускает только лишь тогда, когда оказываюсь под маяком, на лестнице.

Держа фонарь перед собой, шагаю по бесконечным ступенькам. Сколько этажей вниз – даже не считаю, но в очередной раз поражаюсь тому, насколько отбитым был мой дед.

В одном Егор прав: найти это место – вообще нереально. Учитывая тот факт, что обнаружить вход случайно невозможно. Уровень конспирации и хитрожопости моего предка на высоте...

Открываю вторые двери. Захожу, закрываю на ключ изнутри, как и предыдущую.

Иду по узкому коридору дальше. Повторяю аналогичную процедуру, и вот, наконец, попадаю в небольшую комнатку, предназначенную для обслуживания всего помещения, расположенного глубоко под землёй.

Как раз здесь и находится сломанный генератор, который мне предстоит починить. Если не справлюсь, то мы с девчонкой так и останемся без света. Перспектива удручающая.

Кстати про девчонку… Надо бы проверить, как она.

Снова достаю связку ключей и отправляюсь к ней. В последний момент вспоминаю о том, что нужно закрыть лицо и мне приходится вернуться.

В общем, к дочери Зарецкого попадаю лишь несколько минут спустя. В комнату вхожу осторожно, памятуя о том, что от неё можно ожидать всякое. Ещё раз получить по хребту тяжёлым предметом как-то не хотелось бы.