— Все из-за того мальчишки? Он плохо на тебя влияет! — Воспоминания о Йормэ тенью легли на ее лицо. Матушка поджала губы. — Подобное поведение неприемлемо, Вейя. Я так много сделала для тебя, от столького отказалась…

— Хватит! — Мой голос эхом разнесся по холлу общежития, привлекая к нам внимание. Мама обеспокоенно огляделась.

— Тише.

И я понизила голос, чтобы избежать чужого внимания. Это касалось только нас двоих — меня и матушки.

— Что такое? Неприлично? Я тебя позорю? Что подумают люди? Ты постоянно заставляешь меня чувствовать вину, постоянно напоминаешь, что не бросила меня, хотя могла бы. Говоришь, что я должна быть тебе благодарна? — Я действительно была ей благодарна. Долгие годы считала, что обязана ей всем, раз уж выжила, но мои заблуждения не могли длиться вечно. — Только… правда ли ты все это сделала из жалости ко мне? Тебе важна была я или чужое сочувствие? Как же, такой жертвенный поступок, не отказалась от убогого потомства. Самоотверженность, достойная восхищения… Ты правда делала все для меня? Или для себя?

Я не знала, что заставило маму оставить меня при себе, мы никогда об этом не говорили… но сейчас у меня уже не получалось верить, что своей жизнью я обязана ее бескорыстной любви.

— Как ты можешь так говорить? — ахнула она.

— Ты хоть немного обо мне беспокоилась? Когда к вам в дом пришли люди и сообщили, что я пропала, ты переживала обо мне?

— Ну разумеется…

— Тогда почему пришла, только когда появилась надобность подписать бумаги на удочерение? Почему вспомнила обо мне, только когда нашлась подходящая партия для замужества?

— Что бы ты понимала, — вспыхнула мама. — Это была настоящая удача. Тебя порекомендовала сама графиня. Мы и не рассчитывали породниться с таким богатым родом. Чтобы ты знала, барон…

— Какая графиня меня порекомендовала?

— Вейя…

— Какая?!

Услышав имя тети Йормэ, я даже не удивилась. Этого следовало ожидать, раз графиня готова была натравить на меня стайку прирученных ею девушек, то и попытаться выдать меня замуж за кого-нибудь тоже могла. Лишь бы я перестала крутиться вокруг ее племянника.

Заметив, что я притихла, матушка решила, что я все наконец поняла, и благожелательно добавила, похлопав меня по руке:

— Не переживай, я все исправлю. Давай выберем подходящую дату для вашего официального знакомства…

Она вздрогнула, когда я резко вырвалась и быстро пошла, почти побежала, к выходу. Слушать ее я больше не могла.

***

Йормэ несколько мгновений молча смотрел на меня. Я неловко переминалась, стоя на лестничной площадке.

Сбежав от матушки, я зачем-то пришла к лису и теперь, оказавшись под его удивленным взглядом, немного об этом жалела.

— Я… что-то сделал? — опасливо спросил Йормэ, когда тишина стала совсем невыносимой.

— Что?

— Твое лицо. — Он кашлянул. — Выглядишь так, будто хочешь кого-то убить. И раз уж пришла ко мне, выходит, жертва — я.

Я потрясенно молчала. Когда неслась по улицам, как-то не задумывалась, почему люди поспешно расступались передо мной… наверное, вид я имела и вправду жуткий.

— У меня будет шанс оправдаться? — спросил Йормэ, и в голосе его проскользнуло веселье.

— У меня только что случился разговор с матерью.

Лис нахмурился.

— Так.

— Ты был прав, меня действительно хотели выдать замуж. И я даже знаю за кого. — Запнувшись, я неохотно добавила, сожалея о том, что была нетерпелива и не дала матушке представить мне барона: — Вернее, я его видела. Но имя его известно твоей тете, это она меня сосватала.

Йормэ посторонился, пропуская меня в квартиру.

— И как все прошло?