— Ну, ты тогда ворвался пьяный на свадьбу своей преподши, разнес там всё, чуть мужа её не прикончил, а потом забрался на ту чертову крышу... жутко было, честно говоря, — усмехается брат.

Морщусь.

— Не будем о грустном. Сейчас всё иначе. Мои мозги уже прочистились на бесконечных сеансах у психологини Марьпалны.

— Ну хоть её ты не трахал...

— Ей шестьдесят три! Я ж не извращенец какой! — искренне возмущаюсь.

— Да кто тебя знает...

— О чем болтаете? — слышится сзади нежный голос нашей сестрички.

— О твоих девочках, конечно же, — улыбаюсь, — обсуждаем, какие они упругие и горячие. И как сладко их сосать.

— Извращенец! — она так мило смущается.

— Ты в порядке? — спрашивает Влад, — может, пока не стоит бродить по пляжу?

— Ну я же с вами, — она с улыбкой усаживается на валун рядом со мной.

Задумчиво смотрит на океан.

— Такой он безмятежный сейчас. Хотела бы и я такой быть...

Слегка приобнимаю Катю за талию. Чувствую мягкий приятный аромат, исходящий от её кожи. Кокос с примесью чего-то кисленького. Лимон? Меня ведет, как одержимого подростка. Хочу её, пиздец как хочу! Никогда и никого так не хотел.

— Расскажите мне, — она кладет голову на моё плечо, не отстраняется, а я готов прыгать до луны от счастья, — почему так ненавидите своего дядю?

Влад

Катя. Маленькая невинная девочка. В глазах которой я вижу бездну печали. Её что-то тревожит. Жмется к моему брату, словно ища спасения. Но от кого? Докуриваю сигарету.

— Ты уверена? — задаю последний пограничный вопрос, после которого пути назад не будет.

Наша семья пережила многое. Даже слишком.

— Да. Просто я не понимаю, — она вытягивает ноги, а я готов броситься и лизать, целовать каждый пальчик, — почему вы так на него ругаетесь.

— А сама что думаешь?

Она фыркает.

— Что я думать должна, Влад? Ведь толком не знаю ни его, ни вас. Вы как снег на голову свалились.

— Нас ты знаешь, — мурчит мой брат, — очень хорошо знаешь, малыш.

Вижу, как его рука спускается по её ровной спинке прямо к попке. Ныряет в шортики и сжимает мягкие половинки.

— Кир, блин! — рычит на него.

— Я не могу сдержаться, сестричка, прости. Ты такая сладкая... — он наваливается на неё, залезает своим языком в ее рот.

— Ммм! МММ! — она пытается отбиваться, но потом обмякает, обнимает его в ответ.

Теперь моя очередь стоять на стреме. Хотя я бы присоединился. Когда брат заканчивает трахать рот нашей новоиспеченной сводной сестры, она выглядит потерянной.

— Дядя, значит... — выдыхаю, затем подхожу и забираюсь на валун поближе к сладкой парочке, — двигайтесь.

Обнимаю Катю, Кир крепко держит её с другой стороны.

— Когда мне было шесть...

Наш дом казался мне огромным. Еще бы, в шестилетнем возрасте всё кажется таким. Особняк с высокими потолками, массивными колоннами утопал в зелени. Наша мама всегда любила природу.

— Владиииик! — мой брат-трехлетка подбежал ко мне.

Крепко обнял его.

— Пойдем к маме? Она как раз в саду работает. Поможем ей!

Отца дома нет. Он всегда много работал, чтобы нас обеспечить. Взяв Кира за руку, я направился к задней двери дома.

— Устроим маме сюрприз, — шепнул мелкому, затем мы прошмыгнули в узкий проем.

— Нет! — послышался твердый голос мамы, — Слава, не надо... отпусти... не смей!

Я тогда был рад, что дядя Славик приехал в гости. И даже не задумался, почему он выбрал время, когда отец не дома...

— Ну ладно тебе, не ломайся... — эти слова шестилетке были непонятны, — иначе твой муж всё узнает... как думаешь, что он скажет?

Замер, крепко сжимая ладошку младшего брата. Ноги приросли к земле. Я вдруг испугался.