Хоуп молчала. Она опустила голову, пряча травмированную щеку от моего взгляда. Ее кисть, которую я продолжал сжимать, мелко подрагивала. Я погладил большим пальцем выступающую косточку на ее запястье, абсолютно спокойно констатируя про себя: он покойник. Он подписал себе смертный приговор, и я приведу его в исполнение. Я обещал ему.

Но, как бы то ни было, прямо сейчас я не собирался его искать, хотя очень хотелось. Сейчас, когда Хоуп наконец-то оказалась рядом, я хотел быть с ней. Я так скучал по ее теплому смеху!

«Тогда будь с ней. Такер никуда не денется. Не сбежит же он на другую планету, верно?».

А из любого другого места, куда он решит пристроить свою задницу, я его вытащу.

Я ласково прошептал:

– Хоуп, посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза.

Она медленно покачала головой. Ее левая кисть потянулась к скатерти. Пальцы схватились за ткань, но как-то очень неловко. Девушка стиснула зубы и с ненавистью посмотрела на маленький шрам на предплечье.

Я проследил за ее действиями и медленно кивнул, складывая детали в общую картинку. Судорожный рефлекс, слабые пальцы, шрам. Ее рука была сломана. Ей понадобилась операция. Значит, перелом был непростой. Скорее всего, смещение или опасность смещения. Значит, сильный и точный удар.

Внутри меня что-то оборвалась. Какая-то часть меня умирала в агонии за дальним столиком в небольшом, но уютном ресторанчике.

«Ты же знал! Ты чувствовал, что так будет! Какого черта ты тогда не настоял на своем?!».

«Поздно винить себя. Поздно винить кого-либо вообще. Просто будь с ней».

Хоуп искоса глянула на меня, и я подался вперед, чтобы ее поцеловать. Когда наши губы встретились, ее глаза расширились. Она сопротивлялась, не подпускала меня. Все ее тело напряглось.

Заглушая боль, я нежно прикусил ее нижнюю губу и тихо приказал:

– Пусти.

Хоуп попыталась отстраниться, но я обхватил ее бедро ладонью, не позволяя. Я не мог ее упустить. Не тогда, когда она, наконец, вернулась ко мне.

Когда моя рука оказалась на ее талии, внутри фейерверком взорвалось желание. Я прошептал, продолжая прижиматься к ее губам своими:

– Подпусти меня, Хоуп.

Спустя несколько бесконечно долгих мгновений она расслабилась. С болезненным стоном девушка обхватила мою шею ладонью. Мой язык уверенно раздвинул ее губы. Я притянул ее к себе, и она с отчаянием подалась мне навстречу. Ее левая рука легла на мою грудь. Туда, где билось сердце. Пальцы вонзились в мышцы, словно пытаясь пробраться внутрь.

– Грин…

Я словно заново узнавал, какова Хоуп на вкус, и получал от этого фантастическое удовольствие. Она была как воздух, как вода. Необходимая для жизни.

Моя Хоуп снова со мной. Так близко и так далеко одновременно!

Ладонями я чувствовал, как ее мышцы медленно, но верно расслабляются. Кажется, она больше не пыталась отгородиться от меня, значит, и сбегать не собиралась.

Я отстранился и пристально посмотрел ей в глаза. И увидел желание вперемешку со страхом. И почему-то был уверен – примерно то же самое она сейчас видит и в моих глазах. Хотя… Нет. Вместо страха в моих глазах сейчас наверняка плескалась ненависть.

Не к ней.

К парню, которого я совсем скоро разыщу, даже если для этого мне придется продать душу дьяволу. Любому, кто сможет мне помочь.

Хоуп облизнула губы и погладила подушечками пальцев мое лицо. Обвела линию челюсти, скользнула по скуле к губам, потом прижала ладошку к моей щеке. Ее глаза поблескивали, когда она ласкала меня взглядом, всматриваясь в каждую ресничку.

– Логан, прости меня. Я…

Горькая обида моментально разлилась по венам. Я покачал головой.