Отводилось ли в удивительном завтра место дружбе или любви, Денис не ведал. Знал он только одно – выбора у него всё равно нет, он примет всё, что это завтра ему предложит, потому как согласился на это, когда захотел узнать Катину тайну.

Череда подобных мысленных завихрений всё чаще и чаще выталкивала Дениса из действительности. Не первый раз он обнаруживал себя точкой в какой-нибудь незнакомой координате – стоящей, не понимающей, как вообще оказался здесь точкой. Вот и сейчас он очнулся, когда под ним накренился, готовясь упасть, табурет. Он стоял на нем и тянулся к вентиляционной решетке, чтобы достать Катин дневник. Как Денис на него залезал, как откручивал шурупы, орудуя ножом для масла, он вообще не помнил, очухался он от того, что чуть было не выронил своё сокровище в чёрную дырень.

Не давая себе возможности опомниться, он выудил из пакета блокнот, пролистал его и, заново привязав веревку к решётке, прикрутил её обратно. Ясно было, что дневнику необходимо новое место, вот только надежных схронов в его доме не осталось, а выносить блокнот за пределы собственной досягаемости Денис не хотел. Сунув его в карман халата, он решил отложить эту проблему на потом.

Денис не врал Родику о своём намерении писать. Денежные трудности начинали его раздражать. У него возникла идея потрудиться в поте лица, пока Света копает под Кулакова. Ему сейчас сгодилась бы почти любая работа, способная отвлечь от гнетущих мыслей, и он решил начать с материала для своей газеты. Вчерашняя затея – наплодить статей на месяц вперед, по-прежнему казалась ему весьма разумной, ведь неизвестно как всё закрутится и завертится, если Света раскопает что-нибудь на этого Кулакова.

Денис работал весь день, курил, выстукивал «7, 40» на клавиатуре, снова курил, запивал дым чаем, кофе, минералкой, упорно отгоняя навязчивою мысль о баночке пенного. Вечером позвонила Света.

– Привет, Денис, – прошелестела она. – Как твой друг, разрешились его трудности?

– Боюсь, Светочка, они только начинаются, вчера вылезли первые листочки, вот сижу ягод жду, – устало ответил Денис.

– И ты нянчишься с ним как с маленьким?

– Он мой друг, Света, друг детства, – с нажимом напомнил Денис. – Я надеюсь, ты понимаешь, что это значит?

– Я понимаю, что я не друг детства, поэтому в ближайшее время тебя, видимо, не увижу, – в ее голосе слышалось недовольство.

– Светик, – как можно мягче начал раздражающийся Денис, – ты славная девушка и я надеюсь, в ближайшее время встретиться с тобой.

– И когда наступит это ближайшее время?

– Когда кончится режим нон-стоп.

– Ясно, – капризно изрекла Света.

– Что тебе ясно?

– Что твой режим нон-стоп не закончится никогда. Подозреваю, ты постоянно так живешь и ничего менять не намерен.

И без того развинченные нервы Дениса начинали сдавать. Он даже не намекал Свете о возможной близости, а она уже окрасила их знакомство в амурные тона, и не стесняется предъявлять претензии. Конечно, он осознавал свою причастность к её заблуждениям, и сейчас настало время развеять сомнения девушки, ибо они совершенно точно одолевают её золоченую головку. Но Денис понимал – разочаруй он обидчивую Свету, и помощи от неё можно уже не ждать.

– Светик, у меня сейчас довольно сложный период в жизни, и я, если честно, рад, что встретил тебя, ты скрашиваешь мои чёрные будни. Но прошу – будь терпеливей.

– Я отправила заявку на Кулакова и его близких родственников, – отозвалась Света, и Денис понял, что прощён.

– Спасибо, дружок, – поблагодарил он, совершенно искренне.

– Ладно, – промямлила Света, – я так понимаю, ты занят? Пока что ли?