– Угу, – буркнул подорвавшийся Денис, заваливаясь обратно в постель.

Родя гремел на кухне туркой и чашками, а Денис лежал и думал только об одном – не обнаружен ли его тайник.

Как бы ни старался он настроить диапазон тревоги на меньшую частоту, ему это не удавалось. Когда же его душевные колебания стали невыносимы, он встал и, шаркая тапками, поплёлся на кухню.

– На меня кофе свари, – попросил он Родю, как бы ненароком заглядывая в кухню.

– Чего подорвался-то, ты же раньше полудня не встаешь? – удивился Родион, поднимаясь из-за стола и засыпая в турку еще одну порцию кофе.

– С работой не успеваю, – сочинил Денис и скрылся в ванной. – Сегодня вечером должен сдать доклад, а у меня ещё ни хрена не написано.

– Понятно, – пространно изрек Родя, помешивая варево.

В ванной Денис скептически осмотрел свое помятое лицо. По цвету оно напоминало топинамбур. Он вздохнул и попытался взбодрить себя гигиеническими процедурами, даже побрился, чтобы хоть как-то восстановить былую уверенность. Не помогло. Так и вышел на кухню, неся в себе чувство подавленности и разочарования.

– Решил соблазнить собственный монитор? – поинтересовался Родик, разглядывая идеально вылизанную физиономию друга.

– В смысле? – спросил Денис, наливая себе кофе и садясь за стол.

– Ты же работать собирался?

– Ну да, только когда на тебя с утра пораньше вместо привычной рожи кусок сморщенного овоща из зеркала сморит, не то чтобы работать, жить не хочется.

Родик раскатисто заржал.

– С твоими внешними данными вообще можно не париться, на тебя и так все девки вешаются.

– Я начинаю думать, что это не так уж и хорошо, – печально произнес Денис, изучая свой стакан.

– С жиру ты бесишься, вот что я тебе скажу.

– Может и так, – согласился Денис, наблюдая за направлением Родионова взгляда.

Замерев, словно удав, его друг неотрывно наблюдал за вентиляционной решёткой.

– Ты сам-то чего с утра пораньше подорвался? – спросил Денис, чтобы хоть как-то разрядить наэлектризованный воздух.

– Дежурство у меня, – ответил Родя, нехотя отводя взгляд от тайника.

– Ну, так я спешу тебе сообщить, что ты опаздываешь, – как можно веселее заявил Денис, показывая другу часы.

– Твою мать! – выругался Родион, а затем подорвался и бросился в коридор.

Денис обратил внимание, как друг бросил короткий взгляд на решетку, прежде чем вылететь из кухни.

– Может тебе отгул дадут, выглядишь неважно? – поинтересовался Денис как бы, между прочим.

– Не дадут, раньше надо было просить. Ну, лады, я пошел, а ты звони, не забывай друга.

– Тебя попробуй забудь, – посмеялся Денис. – Небось два дня башка болеть будет после вчерашних возлияний.

Родик в ответ только кивнул и скрылся за дверью, а Дениса охватило странное ощущение, будто он стоит рядом с вулканом, который вот-вот начнёт извергаться. Чувство это было всеобъемлющее – касающееся и самого Дениса, и всего, что его окружало. Скоро все затопит яростная, безжалостная и непобедимая лава ужаса – того самого ужаса, что витал в Катиной квартире, и что однажды ворвался в его сон.

Денис уже ощущал, как основание, на котором зиждилась вся его и Родикова жизнь, начинает вибрировать, и до ощутимых толчков, что высвободят нечто неизведанное, оставалось совсем немного времени. Он чувствовал, что должен как-то подготовить себя к этим стихийным переменам, к этому жизнекрушению, но что именно ему следовало предпринять, Денис не знал. Та жизнь, что готовилась развернуть пред ним свои врата, была неясной и от того жутко пугающей, но Денис уже отчетливо понимал – он либо шагнет в эту новую реальность, либо погибнет.