Сон был похож на качественно снятый исторический фильм: старинный замок, обитающий в нём молодой граф с немногочисленной прислугой, волшебная кошка с зелёными глазами. Я пошарила рукой в изголовье кровати в поисках выключателя. Точно помню, что его кнопка находилась слева от подушки, но пальцы вместо пластиковой панели скользнули по резному дереву. Что за ерунда?

Я отбросила одеяло и села на кровати. В тот же миг, в ответ на моё движение, вспыхнули свечи в канделябрах, и я узнала покои, отведённые мне графом Грегорианом. Сердце тревожно заколотилось в груди: наваждение и не думало прекращаться! Фантастический мир, в котором я оказалась, выйдя из квартиры бабы Веры в Люберцах, никуда не делся.

Меня охватила паника. Впервые в жизни я совершенно не понимала, что нужно делать! Телефон по-прежнему не ловил ни одну сеть, батарея продолжала разряжаться. Я не могла вызвать полицию или, на худой конец, позвонить в психиатрическую больницу. Звать на помощь тоже было бессмысленно: в замке не было никого постороннего, только граф и его прислуга. Если всё это эксперимент, то пора бы ему уже закончиться! Так недолго и по-настоящему рехнуться.

На груди у меня непривычной тяжестью болтался камень-переводчик. Я спустила ноги с кровати, подошла к источнику света и рассмотрела угловатый кулон на цепочке. Может, эта штука погружает меня в галлюцинацию? Сняла украшение, швырнула его на покрывало и прислушалась к себе. В сознании всплыли слова графа о том, что без этого артефакта никто не сможет меня понять, как и я – никого. Я подумала и снова надела цепь с переводчиком на шею. Ладно.

– Давай, Лаврентьева, анализируй факты, пока ещё хоть что-то соображаешь, – сказала я сама себе и обвела комнату взглядом.

Компьютера или ноутбука здесь, разумеется, не было. Записывать в телефон – дохлый номер, через несколько часов он разрядится. Я замерла, когда увидела на столе в углу комнаты сложенные стопкой книги, чернильницу и перья. Радостно бросилась туда, нашла под книгами несколько небольших листов чистой бумаги.

Руки дрожали так, что было невозможно писать, – на бумагу упала разлапистая клякса. Впрочем, неудивительно, ведь я никогда прежде не пробовала писать гусиным пером.

Хотелось метаться по комнате и кричать до тех пор, пока вся эта иллюзия не рухнет и я снова не окажусь в столичном отеле. Хотелось расколотить стоящую в углу вазу, запустить стулом в окно, чтобы наконец убедиться в реальности происходящего. Да, хотелось, но я сдерживалась. Во-первых, я не привыкла открыто выражать свои чувства, а во-вторых, холодный разум учёного подсказывал мне, что все телодвижения бесполезны. Я. Правда. Попала. В другой. Мир.

– Бред сивой кобылы! – бодро сказала я вслух, вдохнула и выдохнула.

Скомкала бумагу, взяла ещё один лист и стала записывать. «Замок графа. Грегориан Теодорус Второй. Фламделия. Скоген? Нет, Скуген. Столица – Лерис. Магическая чума. Король-самозванец».

Постепенно приводя в порядок дыхание, я мысленно перебирала все детали вчерашнего разговора с графом. Где-то должен был скрываться подвох, иначе не бывает! Это как с картинкой, где «спрятана» какая-нибудь деталь: можно часами искать, но, однажды заметив её, уже не сможешь развидеть.

«Нельзя выходить из замка», – написала я, и в тот же миг меня осенило. Вот оно! Закрытая локация, в которой проводится эксперимент над сознанием человека – моим сознанием! Я вспомнила старый фильм, где бедный герой всю жизнь жил в искусственно созданном телешоу и не знал об этом. Со мной подобный номер не пройдёт, я всё-таки учёный, пусть и несостоявшийся!