Из нас троих только он выглядел бодрым и полным сил. Сколько же ему лет? Несмотря на коротко стриженные седые волосы и расчерченное морщинами лицо, он отнюдь не походил на старика. Скорее, на этакого генерала в отставке. Крепкие плечи, широкая прямая спина и сверкающие живым блеском глаза. Кроме того, еще вчера я убедилась, что «старичок» владеет мечом не хуже Килиана. А, может, даже и лучше.

— Благодарю, — маг улыбнулся. — Ну, что, готовы ехать?

***

— Ее зовут Ветлянка.

Бехатар отошел в сторону, давая мне возможность получше разглядеть гнедую лошадь с темной гривой.

— Красивая, — я осторожно подошла ближе и опасливо провела кончиками пальцев по шелковистому крупу.

— И главное, спокойная, — хмыкнул Килиан.

Он стоял рядом, заканчивая разбираться со сбруей вороного жеребца. Высокий, поджарый конь фыркал и нетерпеливо стучал копытом. Я улыбнулась. Что-то подсказывало – эти двое во многом похожи.

— До Арлиндейла три дня пути. Первые двое суток будем ехать по тракту, а дальше путь ляжет через леса, — объяснял мне Бехатар. — Не скажу, что дорога легкая, но это и не самый тернистый путь.

Я никогда не любила походы, но сейчас трудности не пугали. В отличие от шанса еще раз повстречаться с орками.

— Боишься? — вскинув бровь, Килиан посмотрел на меня.

— Представь себе: да, — не удержалась я.

— Правильно делаешь. Глядишь, это поможет тебе остаться в живых.

Нет, ну это уже просто за гранью. Понятия не имею, что именно я сделала, чем заслужила такое отношение, но, как бы там ни было, никто не давал ему права…

— Погода нам благоволит, — маг заговорил прежде, чем я успела высказать Килиану все, что о нем думаю. — Не хмурьтесь, леди Кира, — он с улыбкой взглянул на меня. — Здешние места очень красивы. Особенно в это время года. — Бехатар поднял взгляд к прозрачно-голубому небу. — А уж когда доберемся до эльфийских земель… Уверяю, вы будете в восторге.

…Держать поводья и сидеть, расставив ноги, оказалось не просто, но то были цветочки по сравнению с тем, что все мысли сводились к одному – не рухнуть с моей гнедой красотки. Покачиваясь в седле, я боялась сделать лишнее движение, искала любую зацепку в непривычном для себя положении. Хотелось ухватиться за что-то, найти опору и вцепиться в нее обеими руками. Стоило Ветлянке мотнуть головой, наступить копытом в выбоину или чуть-чуть прибавить ход, я напрягалась каждой мышцей. Радовало одно: в такие моменты дискомфорт от раздвинутых ног был почти не заметен.

Килиан, сменив гнев на милость, то и дело повторял, чтобы я опустила руки, откинулась назад и расслабилась. Но, как это сделать, не понимали ни мозг, ни тело.

— Вечером спина тебе спасибо не скажет, — ехидно заметил он. — А уж про ноги вообще молчу.

Ну, спасибо, успокоил.

И все же, некоторое время спустя, я не то, что бы привыкла, но приноровилась – во всяком случае, уже не сидела, напрягшись, как пружина в ожидании того, что вот-вот упаду.

— А здесь красиво.

Грунтовая дорога стелилась до линии горизонта. С правой стороны раскинулся лес, и теперь, при свете дня, уже не казался страшным. Солнечные блики играли в молодой листве, звонко переговаривались меж собой невидимые птицы, шелестела листва. По левую руку, насколько хватало глаз, тянулось заросшее высокой травой поле – колыхающееся море сочной зелени с редкими всполохами неизвестных мне цветов – их пурпурные, синие и белые бутоны качались в такт ветерку.

— Весной эти земли особенно прекрасны, — ехавший впереди Бехатар обернулся ко мне.

— А в нашем мире сейчас зима.