Подобные мысли, кусочки событий, подпитывающие мою уверенность в том, что Бахметов старается усилить свое влияние, причем, как в семье, так и в компании, копились постепенно. Теперь ее приумножило это напыщенное объявление, не просто о возможном крупном контракте, а с нарочито подчеркнутой ролью Алины.

Не могу больше скрывать от отца свое мнение.

— Я не считаю это простым стечением обстоятельств. Думаю, Тамир Аркадьевич нарочно провел совещание без меня, — твердо озвучиваю свое недоверие.

Отец усмехается, но, прочитав эмоции на моем лице, перестает улыбаться.

— Ты серьезно? Зачем ему это делать? — спрашивает с неприкрытым сомнением.

— Ты, правда, не видишь, что происходит? — бросаю на него резкий взгляд. — Или просто не хочешь этого замечать?

Брови отца взлетают вверх. Он недоволен моим тоном. Делает глубокую затяжку. Выпуская дым, направляется к стеклянному столу и тушит окурок в пепельнице. Убрав ладони в карманы, пожимает плечами:

— Давай, просвети меня. Чего же я не замечаю?

Ругаю себя за несдержанность. Но для меня сложившая картина так очевидна, что безотчетная или сознательная слепота отца поражает.

— Не замечаешь, что вы с Бахметовым больше неравноправные партнеры. Слияние было пятьдесят на пятьдесят. Вы вложились в компанию одинаково. С чего вдруг он командует?

— Все вопросы компании мы решаем вместе, — не соглашается отец.

— Значит, ты хочешь, чтобы проектом занималась Алина? — удивленно уточняю.

— Почему нет? Она достойный специалист. Здесь нет никакого соревнования. Мы же одна команда.

— Папа, — нетерпеливо вздыхаю. — Смотри шире. Этот проект — редкий шанс заявить о себе. И Тамир Аркадьевич передал все в руки дочери. Кто бы, сколько бы ни вложил в эту работу, она подпишет проект. Имя Бахметовых будет во всех документах.

— Ростислав, контракт, конечно, важный, но не стоит так на нем зацикливаться, — возмущается папа.

Я не сдаюсь в надежде достучаться до него:

— Тамир Аркадьевич проворачивает все, как выгодно только ему. Вот увидишь, после проекта он сразу посадит Алину руководителем отдела. Марату десять! А он уже готовит ему место!

— Ростислав, мне не нужно готовить тебе место. Ты займешь мое, — с улыбкой заверяет отец.

— Если оно к тому времени будет, — раздосадовано отвечаю. Он меня не слышит. Не воспринимает слова всерьез. — Где теперь Сабуров? Чем закончилась их многолетняя дружба с Бахметовым?

— За Сабурова не переживай. Он, между прочим, в банковском секторе очень успешен. Рынок беспощаден. Слабый вынужден удалиться, — разводит руками отец.

— Может Бахметов победил слабого, а сильного решил держать поближе?

Наше внимание отвлекает распахнувшаяся дверь. Из столовой выходит Катарина. Мой вопрос, оставшись без ответа, растворяется в воздухе.

Пока жена пересекает площадку, папа твердо убеждает меня:

— Ростислав, переживать не о чем. Наши дела идут прекрасно. Бизнес процветает. Тебе лучше поостыть. Это всего лишь контракт, — хлопает меня по плечу и спешит удалиться.

— Не помешала? — спрашивает Катарина, останавливаясь рядом со мной. Всматривается в лицо. — Злишься?

— Еще как, — выдыхаю, потирая переносицу. — Мне эти игры против шерсти.

— Ты же знаешь, Алина делает, что ей скажет отец. Из кожи вон лезет, лишь бы заслужить его похвалу и расположение. Мне так жаль ее стараний. Ведь она прекрасно знает, как только придет время, Марат займет ее место рядом с отцом. И это не будет обсуждаться.

— Алина твоя сестра, я понимаю, о чем ты говоришь. Но конкуренция хотя бы внутри компании должна быть здоровой.

Катарина кивает. Потом грустно улыбается и протягивает мне визитку.