Тяжело вздыхаю, откидываясь на спинку кресла.

Голова не моя, я сам не свой. Всё вокруг словно другая реальность.

Неожиданно дверь ненавистного кабинета, в котором давно нужен капитальный ремонт, распахивается.

Ну вот, точно из ума выжил.

На пороге стоит запыхавшаяся Ангелина. Иллюзия?

Да что же я её уже везде вижу?

Это точно проекция. Она не могла прийти ко мне сама. Всю неделю пряталась, а тут вдруг явилась?

– Извините, что без стука, – слышится перепуганный нежный голос.

Комок застревает в горле. В любой другой ситуации выгнал бы такого работника с выговором, а тут… язык проглотил. Потому что даже после нашего разрыва она всё та же Ангелина, а не чужой мне человек.

Её взгляд устремляется на Юрия.

– Можно мне отъехать на несколько часов?

– Езжай, конечно, – снисходительно отвечает главбух.

Она уже готова сорваться с места, полностью проигнорировав меня, но я останавливаю её одной претензией:

– С чего бы это? Рабочий день. Никаких отгулов, – жёстко чеканю я.

– Май Викторович, но… – с лёгким волнением начинает Юрий, но перебиваю и его:

– Выйди.

Мужчина вздыхает, поправляя очки, но беспрекословно выполняет приказ, сочувствующе поглядывая на свою подчинённую.

Спелись. Но плевать.

В груди что-то щемит при виде Апрельки. Обеспокоенная, нервная, с глазами на мокром месте. Что-то случилось?

– Май, мне сейчас не до твоих игр, – чуть ли не стонет она, когда за Юрием закрывается дверь.

– Я не играюсь. Это правила компании, Ангелина Константиновна.

Она торопливо подходит к столу, упирается в него ладонями, слегка наклоняясь.

– Ты хочешь, чтобы я выпрашивала этот отгул?

Не будет. Или будет?

Эта работа ей нужна. Я знаю, сколько ей платят. И ни одна женщина после декрета не найдёт ничего подобного.

– Ты же не станешь меня просить, – спокойно отвечаю, зная её упрямый характер. Со мной она его обычно не проявляла, а вот с другими – да.

– Если я уйду просто так, ты ведь меня уволишь?

– Напомню, Ангелина, что вы для меня такой же сотрудник, как и остальные.

Она закусывает нижнюю припухшую губу. Делает это так соблазнительно, как умеет только она, что у меня моментально твердеет в штанах. Бред какой-то. Одно движение – и я уже на взводе.

Но что это в её глазах? Она… сомневается? Думает? Готова просить меня, своего врага, об отгуле, лишь бы не потерять работу?

– Я отпущу тебя, – неожиданно для самого себя произношу, мысленно взвешивая своё решение. Встаю, выхожу из-за стола и останавливаюсь напротив неё, упираясь бедром в стол. – Если дашь мне увидеться с Павликом.

Подавленная девушка мгновенно превращается в ёжика, готового растерзать меня своими иголками.

– А знаешь, плевать мне на правила компании и на то, что ты меня не отпускаешь. Увольняй, я пошла.

Она резко взмахивает рукой и случайно ударяется ладонью прямо об острый угол стола. Шипит от боли, жмурится и прижимает ладонь к себе.

Невольно перехватываю её руку, ощущая под пальцами нежность её кожи. На секунду возвращаюсь в счастливое прошлое, аккуратно растирая покрасневшее место, и невольно выпаливаю:

– Растяпа, сколько можно?

Вспоминаю, как она постоянно где-то ударялась – то ногой, то лбом. Совсем себя не бережёт.

Невольно улыбаюсь. На себя ей всегда было плевать, зато стоило Павлуше хоть чуть-чуть ушибиться – она тут же летела к нему со всех ног с перекисью и пластырем.

– Бывает, – растерянно шепчет она, тут же одёргивая руку и прижимая её к груди.

Я застываю, сам не понимая, что только что сделал. Просто сработала привычка.

– Иди, – грубо бросаю я, отворачиваясь и возвращаясь на своё место. – В этот раз сделаю исключение, Юрий тебя нахваливал.