Женщина открывает дверь чуть пошире и выходит на лестничную клетку.

– Вы кто? – глядит на меня устало, расправляя простой хлопковый халат. 

Этот вопрос заставляет меня оцепенеть. Смотрю в лицо женщине, судя по всему, приходящейся Максиму матерью, и не знаю, что ответить. Будто язык к нёбу прирос. 

– Девица в шоке от местного контингента. Видала, Галь, глазища какие испуганные! 

– Меня зовут Арина, – наконец, снова обретаю голос. – Хотела просто проведать… Максима. Учились вместе в институте.

Как там? Ложь во благо? В моём случае просто способ попасть в эту квартиру.

– Мы тут собрали кое-что с одногруппниками, – приподнимаю вверх пухлый пакет. – Можно увидеться с ним?

Седовласая женщина растерянно топчется на месте. 

– Даже не знаю, – произносит с сомнением. – Максим в последнее время не очень настроен на общение. 

– Оно и надо думать, – вставляет свои пять копеек Антонина Петровна, качая головой. 

– Да и спит он сейчас… Может, в другой раз придёте? – робко предлагает она.

Нет. Второй раз сюда я не приеду. Понимаю это совершенно точно. 

– Я приехала с другого конца Москвы. Подожду здесь, пока он проснётся, – жму плечом, театрально при этом вздыхая. – Если вы не против. 

Присесть бы ещё на ступеньки, чтобы надавить на жалость, но не хочется пачкать костюм. Краем глаза отслеживаю реакцию. Вижу, что женщине неудобно. Что-то подсказывает мне: она – человек простой, добродушный. 

– Гал, ну че ты, в самом деле, впусти девчонку, пока её черти из двенадцатой не заприметили.

Прямо и не ожидала заиметь в лице этой ворчливой карги группу поддержки. 

– Нет, здесь и правда не стоит вам сидеть. Идёмте на кухню, – говорит мать Максима, встрепенувшись. 

Я через силу улыбаюсь и на негнущихся ногах направляюсь в сторону квартиры. А когда дверь за моей спиной закрывается, понимаю – всё, обратного хода нет…

17. Глава 17 Арина

Я стою на пороге чужой квартиры и пытаюсь сообразить, как вести себя дальше. Попасть-то я сюда попала, но это же ведь пол беды. Самое страшное – однозначно впереди. 

– Сейчас дам Вам тапочки, – мать Громова начинает суетиться. 

Наклоняется и открывает тумбочку, на которой покоится красный стационарный телефон, коих я не видела, наверное, с детства. 

– Спасибо, – благодарю я женщину, нехотя снимая лабутены. 

Мои брови ползут вверх. Соломенные топтуны с изображением подсолнухов изрядно меня веселят. 

Ну хоть новые. В сочетании с моим красным классическим костюмом – колхоз полный, конечно. Однако, сейчас совершенно точно есть вещи поважнее, чем мой внешний вид.

– Проходите на кухню, Арин, – тихо приглашает меня она. 

Пока иду следом, не без интереса разглядываю квартиру. Маленькую, тесную. Это сразу бросается в глаза. Узкий коридор ведёт нас в такую же крошечную кухню, располагающуюся прямо напротив.

Да здесь ведь реально не развернуться!

Большую часть помещения занимает кухонный уголок и стол. Мебель вроде относительно новая, но явно дешёвенькая. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, подобрана со вкусом. 

Рассматриваю нехитрый стандартный набор: холодильник, мойка, плита, кое-что из техники. На вешалке – махровые полотенца нежно-голубого цвета, кухонный инвентарь висит «ложечка к ложечке». Простая кипельно белая тюль колышется от дуновения лёгкого ветерка, а на подоконнике вовсю пышно цветёт «женское счастье».

Куда не глянь, повсюду царит идеальный порядок. Вон даже люстра сверкает так, словно её начистили прямо перед моим приходом. 

В целом, на мой взгляд, здесь довольно светло и уютно. Но размеры откровенно поражают. Боюсь даже предположить квадратуру.