– Нет у нас здесь помощи, Ринат. Город вообще под Шахом находится, – я потер подбородок.

– Ну, пришло время договориться с ним. Добрались до нас, Эмиль. Выше только господь бог, – парировал Ринат.

Я поджал губы. Ринату простительно, он ничего не знал.

А я не из тех, кто с Шахом договариваться будет. Да и не договоров нам – я его дочь почти что трахнул и планировал в будущем делать это очень часто.

– Кстати, сегодня новость вышла. Официальная. Он свою дочь замуж выдает за кого-то из московских.

Оставаться невозмутимым удается уже сложнее. Упрямо смотрю в бумаги, но буквы ни хрена не складываются в текст. Если новость официальная, то уже скоро. В принципе, дед позвонит мне заранее, оставалось только ждать.

– Когда? – уточнил равнодушно.

– Да вот на днях знакомство устраивают. Там же все по традициям.

– Какие у них традиции?

Я в их традициях не разбирался и не желал этого делать. Свои есть. Более ценные.

– Знакомство, помолвка, свадьба, – пожимает плечами друг. – Между этими пунктами будущая свекровь приходит спрашивать согласие девушки. Хотя кто знает, может сразу кольцо наденут. Чего изображать, когда у них, богатеев, и так все решено.

Я бросил бумаги на стол. Проблемы есть, и они не терпят сроков. У меня люди на Сицилии ждут, на меня надеются.

А в голове, блядь, одна София сидит.

Ринат достал телефон.

– Смотри, это она. Вчера на буржуйском вечере ее сфотографировали рядом с отцом. Красивая, да?

Я угрюмо глянул в экран телефона.

Красивая, твою мать. Платье по фигуре закрытое, туфли из кожи, волосы уложены. Это бы платье снять, губы зацеловать, волосы раскидать по кровати. И ее саму на ней разложить.

Сука.

Никому она не достанется.

Никому, кроме меня.

– Только по глазам и не скажешь, что она счастлива, – разглядывает Ринат, приближая фотографию.

– Хватит глазеть на нее, – рявкнул я. – Чего будем делать с машинами?!

Ринат спрятал телефон, странно посмотрев на меня.

– Я могу сделать так, чтобы эти парни прошли. Я нашел лазейку. Но следующую партию они завернут, это точно, Эмиль.

– На днях, говоришь? – перебил я.

– Не понял, чего на днях? – Ринат удивился.

– Шах свою дочь отдает. На днях?

– Ну, да, – кивнул друг.

Сегодня еще можно было договориться с Шахом. И работать как прежде - получать деньги, спасать жизни наших людей тоже можно было.

Завтра уже будет нельзя. Завтра я заявлю права на его дочь, развяжу войну и подставлю своих людей.

Я эгоист, но отдавать Софию другому не собирался. Выбор даже не вставал. Я все поставил на эту девочку.

Я тяжело поднялся.

– Мне надо будет улететь, Ринат, – я вымученно скривился. – Держи в курсе, твой план мне нравится. А с Шахом я вопрос решу.

– Улететь? Ты только прилетел, черт бы тебя побрал! И как ты с Шахом вопрос собрался решать?

– Увидишь. Обещаю вернуться и помочь, но ты пока прикрой, Ринат.

Я схватил куртку, ключи от тачки, телефон. На нем десятки пропущенных от отца.

Черт.

Я набрал ему уже в машине:

– Привет, пап. Как ты?

– Привет, - отозвался он. – Я в Москве с Ясмин. Собираемся лететь в Волгоград на обручение Руслана.

– Пап, тебе не стоит туда ехать. Ты знаешь, там будет Шах.

– Разговор закончен. Завтра в четыре будь в Волгограде. Точный адрес дед вышлет тебе смской.

Отец был непреклонен - он слишком любил своего племянника. Ради него он готов был встретиться с самим Шахом спустя много лет.

– Ясмин надо было оставить дома. В безопасности, – я напрягся.

– Она меня сопровождает. Все будет хорошо, не волнуйся. Ничего не случится. Я не к Шаху еду, а Руслана поддержать.

Мы напряженно попрощались. Значит, уже завтра.