6. 5

Сдурела девка.

Видно, от страха. Передавил. Надо было мне обороты сбавить. Не так сильно на нее напирать. Потому что это…

Ну это уже совсем.

— Белочка, — повторяет она.

Взволнованная вся. Побледневшая. Дрожащая. Заметно, что штырит. По ходу паническая атака.

Или как еще назвать?

Стремно становится. За нее. И за себя, что довел.

Но тут она вдруг добавляет:

— Собачка моя.

Тьфу, блядь.

Только теперь доходит, что Василиса сейчас про ту гребаную болонку толкует. Подарок от ее долбанного женишка. От Шамиля.

Белочка, сука.

У меня самого скоро «белочка» будет. От этой несносной девки. Башку задурит так, что уже сам ни черта не соображаю.

— Будут тебе собаки, — бросаю. — Новые. Там, куда мы едем, целая псарня есть.

— Зачем мне псарня? — лопочет, глазами хлопает. — Зачем мне какие-то чужие, посторонние собаки?

— Ну вон, — кривлюсь. — Скулишь же. Собаку просишь.

— Ничего я не скулю, — головой мотает. — Мне моя собачка нужна. Белочка. Она без меня не сможет.

— Чего?

— Кто ее кормить будет? Выгуливать?

Имранов покормит. Или братец ее звезданутый.

А вообще, похер кто той псиной займется. Меня это какого хрена должно колыхать?

— Нет, — выдает Василиса. — Без моей Белочки никуда не поеду.

Что-то я не понял. Это кто мне здесь условиях диктовать будет? Кто здесь вообще кого похищает?

Надо ей объяснить. Донести суть, так скажем.

Но… глаза эти ее блядские. И весь вид такой. Губы дрожат. Вообще, кажется, еще секунда — разрыдается. А я бабские слезы не выношу.

— Будет тебе твоя болонка, — бросаю. — Доставят. Даже не думай мне сейчас мокроту разводить. Ясно тебе?

— Не болонка, — хмурится и что-то дальше бурчит.

Глазами зыркает. Недовольно так еще — пиздец.

— Да похуй, — говорю.

Морщится.

Ну надо же. Не нравится ей? Грубо? Или в чем проблема? Ну так мне тоже нихуя не понравилось, как она меня за решетку на год отправила.

Вообще, бесит, что Василиса так прикипела к этой псине. Далась она ей? Ну там по ходу весь секрет в том, что подарочек-то от Имранова. Вот, кто этой сучке нравится. Иначе стала бы она так за какую-то собачонку трястись?

+++

Тревожно мне. Знаю же, что и правда некому о ней позаботиться. Брат не станет. Не сложилось у них общение.

Костик почему-то Белочку на дух не переносит. Ну куснула она его немного. Подумаешь. Разве это проблема?

За себя мне, конечно, тоже тревожно. Вид у Хана совсем недобрый. Взгляд жуткий. И сам он такой. Вернулся за мной. Мстить решил. Меня виноватой делает. А я же и правда, просто защищалась. Выбора другого он не оставил. Даже слушать меня не хотел.

Не понимаю, от чего Хан так кривится, лишь стоит мне мою собачку вспомнить. Аж передергивает его всего.

Не нравятся собаки? Да как они могут не нравиться?

Помню, как она у меня появилась. Благодаря Имранову.

Шамиль меня возле подъезда ожидал. Цветы привез. А тут соседка своих трех померанских шпицев выгуливала.

Узнали они меня. Потянулись ближе. Ластиться начали.

Ну вот я и увлеклась. Засмотрелась. Гладила их, улыбалась. На один момент даже про Имранова забыла и про свои опасения насчет его ухаживаний. Полностью на этих песиков переключилась. Хоть и на пару минут всего.

Потом постаралась с ним попрощаться. Аккуратно. Свернуть разговор. Цветы вернуть. Но этого он не позволил.

А на следующие утро меня еще один сюрприз ждал.

Померанский шпиц. Маленький совсем.

Имранов отказался возврат обсуждать. Опять.

— Ей будет лучше у тебя, — сказал как отрезал.

Пришлось принять.

Каким бы опасным человеком Шамиль не был, разве Белочка должна страдать? Немного боязно стало от его прохладного ответа. Так собачка у меня осталась.