29. глава 29

Юрий.

Событие это, кое я и по сей день считаю одним из самых значимых в моей жизни, называлось «вылупление»! Да, да, я столь активно мотал своим клювиком, стремясь увернуться от назойливо прыгающих передо мной «Да» на разных языках мира, что значительно повредил собственную скорлупу!

Вернее, не собственную, конечно, а скорлупу своего яйца! Вернее, не своего, конечно… Неважно! Я пробил-таки скорлупу своего временного домика, назовём пресловутое яйцо, которое не совсем моё, лучше так. Итак, я! Пробил! Скорлупу! И хлынул свет!

«Да будет свет, сказал монтёр и перерезал провода», вспомнилось чёт некстати. Не знаю, почему, возможно, на нервной почве. Мне часто на ум не совсем подходящие ассоциации приходят. В этом у меня есть что-то общее с Крошкиным. Ну, неважно. А важно то, что я вылупился! Я вылупился!!!

Я вертел своей головкой, жадно разглядывая прекрасный мир, что простирался вокруг. Никакого мрачного города, никаких дебильных тачил с дебилоидами неписями, ничего такого! Ура! Здесь светило солнышко, зеленела изумрудная травка, вблизи сверкала на солнце самая настоящая река!

Моя мама утка была рядом! А из соседних яиц бойко вылуплялись мои братики и сестрички! Искромётная радость жизни охватила моё маленькое тельце! Я выбрался из-под маминого крыла и смело заковылял к водичке. Вслед мне донеслось строгое кряканье. Я сразу понял, что это мама утка зовёт меня к себе, непослушного сыночка.

Я послушно заковылял обратно на своих тоненьких лапках. И вовремя. Не успел я скрыться под надёжным маминым крылом, как рядом пробежала наглая серая крыса! Она поводила своим носом в нашу сторону! Но наша мама грозно зашипела на нахалку, и крыса убежала! Ура! Ура! Ура! Всё кончилось благополучно!

Но тебе урок, вообще-то, Юрец! Какого ты полез к реке один-то? Даже мои крошечные братики и сестрички смотрели на меня своими маленькими кругленькими глазиками как на последнего дебила. Отлично, Юрец. Тебя уже считают дураком утки. Неплохое начало утиной карьеры, ничё не скажешь.

Тем временем в нашем гнёздышке маленькими кучками остались валяться одни скорлупки. Только одно яйцо не подавало признаков жизни. Мы все, остальные, уже сбились пушистой кучкой и ждали команды своей мамы. Мама пребывала в раздумье, кося добрым взглядом в сторону опаздывающего яйца.

Мы все начали нетерпеливо пищать, желая поскорее добраться до водички. Нас тянуло к реке, как магнитом. Мы откуда-то знали, что там нас ждёт много чего вкусненького.

Я видел, что мама склоняется к тому, что неподвижное яйцо таковым и останется и что, как говорится, семеро одного не ждут. Хотя нас было, конечно, намного больше, чем семеро. Я скорее угадал, нежели почувствовал, что сейчас, сейчас мама поведёт нас всех к реке.

И тогда я, великий селезень Юрец Гровецкий, подбежал к проблемному яйцу и долбанул по нему всей мощью своего маленького, но твёрденького клювика! В яйце оказался вполне сформировавшийся утёнок. Он удивлённо лупал на меня маленькими круглыми глазками.

«Вылезай, братан!» -прочирикал я ему по-утиному. Да, забыл сказать, я откуда-то прекрасно знал утиный язык! Видимо, потому что был-то я селезень! Вся наша компания восхищённо взирала на меня! Видимо, тогда и проклюнулись во мне задатки лидера, настоящего вождя…

30. глава 30

Юрий.

Не буду подробно рассказывать о том, как я рос, как весело и беззаботно резвился я в тёплых водах неизвестной мне речки, как я первый раз сожрал червяка и как это было вкусно! Упомяну лишь о том, что в день моего вылупления, когда я первый раз очутился в этом прекраснейшем сеттинге, ко мне закралась было мысль, а не выбросило ли меня, часом, в реальный мир в образе утёнка?!