Услышав это, я скривилась, вспоминая сегодняшнее подведение итогов и жесткий голос председателя саммита.

- Я ожидаю, что к следующей конференции, вы предоставите более конкретные даты и отчеты по решению проблемы, - говорил герр Юргенс, и на его лице отображалось недовольство.

Я понимала, что многое из озвученного было политикой, и внедрение зеленой энергетики не было однозначным добром. Отказавшись от угля, страны были вынуждены закупать газ, а это вело к зависимости от тех, кто его продавал.

“Надо обсудить этот момент с Генри…” - пронеслась мысль, а тем временем мы вырвались на трассу и уже совсем скоро снижали скорость перед указателем “аэропорт”.

Наконец, в окне появилось взлетное поле, мы остановились у КПП, а мне в глаза бросился огромный самолет с гербом бельгийского королевского дома. Меня нигде не останавливали, документов не спрашивали и официально улыбались, отчего у меня вновь начинали холодеть конечности.

И вновь я поднималась по трапу самолета. Вновь зависала в воздушном пространстве. Вновь чувствовала позвоночником, как закручивается спираль моей жизни.

Возникало странное дежавю. Каждый мой жизненный поворот сопровождался перелетом, которому я уже не удивлялась. Напротив. Сейчас я его воспринимала, как некую сумеречную зону. Переход от одного жизненного этапа к другому. Воздушный коридор, где происходила трансформация прошлого в будущее.

Отличалась лишь атрибутика. Королевский лайнер впечатлял своей роскошью и габаритами. Здесь была не только обстановка класса люкс, но и в высшей степени вымуштрованный персонал, на фоне профессионализма которого меркла даже швейцарская педантичность.

Бортпроводница боялась сделать лишнее движение, а человек, сопровождавший меня из отеля, был настолько впечатляюще молчалив, что я его побаивалась. Чувствовалось, что он был не просто профессионалом, а военным.

Вся эта официальная обстановка была настолько некомфортной, что к концу полета я, сидя натянутой струной, уже не чувствовала спины.

“Спокойствие, Дюнина. Рубикон перейден… Трансформация завершена…” - успокоила я себя, однако, едва шасси самолета коснулось бельгийской земли, и приветливая бортпроводница пригласила меня к выходу, стало понятно, что всё только начиналось.

У трапа меня ждали черный автомобиль и мужчина средних лет с военной выправкой.

- Добрый вечер, мисс Дюнина, - поздоровался он, и по голосу я узнала в нем Мориса Роденбаха.

- Добрый вечер господин Роденбах, - улыбнулась я, и на этом беседа завершилась.

Меня молча пригласили в автомобиль, мы молча выехали из аэропорта, так же молча начали набирать скорость на трассе, и, казалось, в тишине салона был слышен стук моего сердца.

Заранее зная о своем вылете в Брюссель, я немного изучила информацию о королевской семье, но сейчас понятия не имела, куда мы направляемся, где меня поселят, насколько долго продлится мое пребывание в Брюсселе и когда появится Генри. В голове смерчем кружил миллион вопросов, но я бросала взгляд на коротко стриженный затылок начальника службы безопасности, сидевшего впереди, и не торопилась их озвучивать.

Чтобы отвлечься от мыслей, я переключилась на проносящийся мимо пейзаж вечернего Брюсселя, но и здесь все было неоднозначно. Город, как таковой, я не видела - казалось, автобану не было конца и края, и мне оставалось лишь наблюдать за зеленой растительностью в отблеске фонарей и мелькавшими изредка частными домами по краям трассы. Я знала, что место проживания бельгийских монархов находится в пригороде Брюсселя, была уверена, что меня не поселят в королевском дворце, но виделось логичным, что Генри будет меня принимать как раз у себя в резиденции. Мне как-то не верилось, что король будет ютиться по отелям или частным апартаментам.