– Мне кажется или ты сегодня агрессивнее, чем обычно? – ласково спросила капрал у меня из-за спины.

– Кажется, – буркнул я, не переставая лупить грушу.

– А по-моему, нет. Ты на моей памяти впервые так избиваешь этот бедный снаряд. Злость – это хорошо, Абель, злость – это прекрасно. – В конце она буквально мурлыкала.

– Чего в ней прекрасного? – В спорах с капралом не было ни малейшего смысла, но мне жутко хотелось огрызнуться. Должно быть, глупость, которую я совершил этой ночью, слишком сильно меня задела.

– Она делает воина из такого мальчика, как ты.

– Я слышал, что воин должен уметь контролировать свои эмоции. – Возражения позволяли спустить пар ничуть не хуже ударов по груше. И я собирался воспользоваться обоими способами – чуть позже мне очень будет нужна ясная голова.

– И что собрался контролировать ты? Свое бесконечное дружелюбие? С твоим уровнем умений злость лучше хладнокровия. Она позволит тебе хотя бы ввязаться в драку.

– А если я не хочу в нее ввязываться?

– И как ты собрался служить в армии? Ни разу не вступив в схватку?

– Я не собирался служить.

– Неужели? Зачем тогда ты учишься на офицера?

– Потому что так решили родители.

– А ты, как маленький мальчик, только выполняешь их пожелания? Все еще не научился иметь собственное мнение?

Я ударил грушу еще пару раз и остановился. Лишние эмоции наконец покинули меня, оставив одно спокойствие. Что-то в утренних тренировках все-таки было.

– Поможешь сформулировать отказ? – Я повернулся к капралу и взглянул на нее в упор. – А то у меня что-то слов не хватает.

– Пожалуй, нет. Не привыкла возражать старшим по званию. – Она спокойно встретила мой взгляд.

– Я так и думал.

Она не стала спорить, и некоторое время я занимался практически в тишине. Капрал лишь поправляла меня при помощи небольшого стека, не произнося ни слова.

– Ты бы действительно хотел отказаться? – наконец спросила она. И в кои-то веки в ее голосе не слышалось насмешки.

– Да.

– А чем так плоха работа воина? Необязательно ведь идти в имперскую армию. Кругом столько возможностей, особенно для офицера.

– Ничем. Такая работа подобна любой другой. Кому-то нравится торговать, кому-то лечить, а кто-то любит сражаться и побеждать. Или проигрывать.

– Тогда почему?

– Из-за невозможности возражать старшим по званию. Мне кажется, что я уже выучил их распоряжения наизусть. Хочется попробовать чего-нибудь новенького.

– Где ты взял старших по званию, не служа? – удивилась капрал.

– В семье. Выбирай любой чин от капитана до генерала, и я назову тебе как минимум пару имен своих близких родственников. Даже главнокомандующий один имеется. – Я старательно подражал обычной манере разговора Сильвии.

Она только хмыкнула. Больше эту тему мы не обсуждали, посвятив время тренировке.

Лу Виола Маркстем, личный врач Абеля Гнеца

Настроение было паршивым. Мало того что Марианна достала ее зовом сразу после пробуждения, так еще и ничего приятного в их разговоре не было. Мари, конечно, как всегда, была весела и нахальна, но к этой ее манере общения Виола давно привыкла – даже после окончания академии они встречались не реже раза в полгода. Дело было в другом. Марианна подкинула еще одну работу – важную, ответственную и очень высокооплачиваемую. Но, к сожалению, еще и противозаконную. Именно последний факт волновал ее больше всего. Так что к завтраку Виола спустилась, обращая мало внимания на окружающих.

– Доброе утро, госпожа Маркстем, – приветствовала ее Рикка.

– Точно, доброе, – присоединилась к ней Мика. – Вы скушайте булочку. Сразу полегчает.