Когда день закончился, я почувствовала себя такой счастливой, какой не была за долгие годы, и побежала домой так быстро, как могла. Моя квартира – это место, где я ощущала себя в безопасности, где никто не мог меня обидеть, где я могла расслабиться от негативных эмоций. Чего я в тот момент не знала, это того, что следующий день будет гораздо хуже…

Мистер Коннорс прибыл в офис после обеда. На сей раз на мне был свитер и ветровка, которые я принесла из дома в пакете (погода сегодня была все еще жаркой), так что я окончательно не замерзла, только пальцы (забыла про перчатки). Когда Коннорс сделал саркастическое замечание по поводу Северного полюса, Пэтти быстренько вернула температуру к нормальной. Нечего и говорить, что, как только босс пришел, Хелен, даже не дожидаясь замечаний, выключила музыку. Таким образом, сегодня я своего босса обожала так сильно, что с трудом поборола в себе желание его расцеловать.

Он велел нам доделать сегодня все коробки, потому что завтра в девять Стив должен отвезти их чиппева. Еще оставалось несколько часов до конца рабочего дня, а документов для перевода было немного, так что я не волновалась, что не успею.

Открыв коробку с консервами, я достала бумаги и тут заметила, что некоторые банки деформированы.

– Пэтти, – позвала я. Она подняла голову, мол, говори. – Мы не можем поставить эти банки племени. Посмотрите.

Я подошла к ее столу и показала ей несколько плохих банок.

– Ты имеешь в виду вмятины? – сказала она с удивлением.

– Конечно. Еда в этих банках наверняка уже испортилась. На самих консервах написано, что если банка хоть немного деформирована, ее нужно выбросить.

– Ах да, конечно, – пробормотала она рассеянно и, не глядя на меня, сунула эти консервы в магический ящик. Называю его магическим, потому что красная погремушка оттуда исчезла. Что ж, может, кто-то на самом деле приезжал со склада и забрал ее, когда меня не было в помещении? Куда иначе она могла деться?

– Там еще, – кивнула я в сторону коробок.

– Ладно… Слушай, Лилия, дорогая, пожалуйста, найти все банки со вмятинами и отдай их мне. Я позабочусь о них.

– Так мне не нужно писать перевод для этикеток?

– Э… – она задумалась. Затем с широкой улыбкой сказала: – Лилия, пожалуйста, сделай свою работу все равно. И положи перевод на мой стол, когда закончишь.

– Хорошо.

С каким-то неприятным предчувствием я вернулась к коробкам и проверила все консервные банки. Каждая из них была или сильно деформирована, или просрочена на несколько лет. Говорят, что консервы не портятся, но даты ведь ставят не просто так? В любом случае нельзя такие вещи выставлять на продажу, поэтому, не веря своим глазам, я полезла снова в коробку с игрушками. Вот она! Вонючая красная погремушка! С остервенением я стала вытаскивать на свет божий каждую игрушку и проверять даты. Все они были сделаны из пластика (без уточнения какого), но везде стоял срок годности и везде он давно истек!

Я почувствовала, что сейчас взорвусь от ярости.

– Миссис Лав! – позвала я с пафосом, маша солдатиком в руках. – Как так получилось, что он лежит в коробке на отправку детям?

Она снова оторвала взгляд от бумаг. Ее глаза расширились, исследуя результат моего труда: все игрушки и консервные банки были раскиданы по полу. А я сама, не дожидаясь ответа, который – я знала – мне явно не понравится, сделала шаг к следующей коробке, чтобы заняться теперь ей.

– Стой на месте! – взвизгнула она неприятно высоким голосом, что заставило меня думать, что и с этой коробкой что-то не то.